Первые храмы древней руси. Первый храм христианской руси Убранство русской церкви древней руси

2. Первые храмы Древней Руси

Десятинная церковь

Архитектура начала, архитектура, которая открывает историю любой архитектурной традиции - всегда, пожалуй, самая интересная и загадочная ее страница. Откуда пришли мастера, почему заказчику пришло в голову заказать именно это, а не другое - это всегда волнует. Но в истории русской архитектуры это, пожалуй, действительно самая загадочная страница, которая до сих пор содержит много неразгаданных загадок, притом, что последние 100 и даже больше лет истории русской архитектуры - это постоянная попытка разгадать эти загадки. Привлекаются все новые и новые методы: вначале огромный прорыв дала археология, потом очень важную роль сыграла реставрация памятников, затем огромную, решающую роль сыграло изучение строительной техники.

Но мы стоим на пороге каких-то новых технологий. Например, совершенствуется технология датирования строительных растворов, и, может быть, мы скоро получим точные даты множества храмов, о которых нам остается сейчас только гадать, когда они были построены. Но, с другой стороны, ранняя история русской архитектуры имеет четкий момент начала. Это крещение Руси. Как бы ни спорили историки, все равно это около 988 года. Князь Владимир берет Корсунь, Херсон, привозит оттуда трофеи, которые поставит в Киеве у первой построенной им церкви, Десятинной. Эти трофеи будут античными статуями и изображениями коней. Но не менее важны другие трофеи. Это церковная утварь и священники, которых он привезет. И именно для них и строится первый храм на Руси, Десятинная церковь.

К сожалению, этому памятнику не повезло: он погиб очень рано, в монгольское нашествие. Здание сильно пострадало, но, впрочем, дальнейшие раскопки показали, что оно могло рухнуть и раньше, поскольку было построено на самом краю Старокиевской горы, и холм потихонечку стал оползать к Днепру, в здании появились трещины. Мы к этому вопросу еще вернемся. Раскопки начались еще в XIX веке. На этом месте стоял небольшой храмик. И выяснилось, что, по сути, стен храма не осталось, а остались только фундаментные рвы, то есть те выемки в земле, которые были предназначены для размещения храма.

Одна из главных проблем, которая постигла реконструкцию Десятинной церкви, - то, что это было здание крайне сложного плана, как мы можем видеть. Здесь, помимо центрального ядра, в котором угадывается купол, угадываются рукава креста, угловые ячейки, три апсиды, есть еще огромные обстройки. И как реконструировать их? Были ли здесь стены, были ли здесь колонны, где были лестницы на хоры и так далее, - это все оставалось предметом дискуссий очень долгое время.

На следующем кадре мы с вами видим, какое количество реконструкций Десятинной церкви предлагалось в науке. Но подлинное научное изучение ее началось с Михаила Константиновича Каргера, с его послевоенных раскопок, и затем это исследование велось активно до самых последних лет, когда храм был вторично совместно раскопан киевскими и петербургскими коллегами и затем законсервирован. По счастью, странная идея построить на этом месте новый храм, для чего в тело древнего храма нужно было вбить 80 бетонных свай, не была реализована.

Мы видим с вами очень разные варианты реконструкции, которые исходят в общем и целом из одного: из знаний авторов об истории византийской архитектуры, потому что ни у кого из них не было сомнений, что первые мастера, которые пришли на Русь с князем Владимиром, были византийские мастера. Собственно говоря, об этом прямо говорит летопись, которая говорит о приглашении мастеров «от грек», то есть из Византийской империи.

И действительно, несмотря на все тщетные попытки, никакой монументальной каменной архитектуры на Руси в эпоху до Владимира, до крещения Руси, так и не было найдено, хотя мы знаем, что какая-то церковь святого Ильи была. И это понятно, потому что камень - это не тот материал, которого много в окрестностях Киева, я имею в виду камень, удобный для строительства.

А что касается другого материала, из которого и построены, собственно говоря, все ранние русские церкви, о которых мы сегодня будем говорить, - это кирпич или, как точнее, плинфа, о чем я еще подробнее расскажу. Это плод сложной технологии, сложного технологического процесса, для которого надо вначале завезти плинфу, чтобы из нее построить печи для обжига плинфы, потом найти нужную глину, правильным образом ее отощить, и только потом можно наконец получать уже готовую плинфу. Поэтому совершенно естественно, что эта технология была тоже привнесена сюда из Византии.

Реконструкций Десятинной церкви большое количество. Какая же из них правильная? Каждый ученый настаивает на своей. Они исходят не только из византийских памятников, но и из тех памятников, которые потом появляются на Руси через 30, 40 или даже через 70 и 100 лет после Десятинной церкви. Один, самый базовый вариант - это реконструкция церкви на четырех или на шести столпах, которые восходят к собору Киево-Печерской лавры, о котором мы поговорим с вами в следующий раз. Другой вариант ориентируется на Спаса Черниговского и реконструирует храм в виде «купольной базилики». И, наконец, еще один вариант апеллирует к опыту Софии Киевской, следующего кафедрального собора, который возникает в Киеве почти через полстолетия после Десятинной церкви.

Но не так давно петербургский исследователь Петр Леонидович Зыков предложил новую реконструкцию этого храма, которая кажется мне весьма правдоподобной вот по какой причине. Дело в том, что исследователей всегда смущал один вопрос: почему везде мы видим заложенные ленточные фундаменты, кроме как между этой парой восточных опор?

Олег Михайлович Ионесян, петербургский исследователь, даже пытался реконструировать Десятинную церковь как базилику, вещь невиданную и неизвестную на Руси и очень редкую в Византии, и для этого придумывал целую теорию о том, как пришли мастера из Болгарии, потому что Болгария в этот момент достигает пика своего могущества и затем, собственно говоря, в начале XI века как государство гибнет. Но это не дает объяснения: если это была базилика, то тогда не нужна перемычка и между западными столпами.

Реконструкция Петром Леонидовичем Десятинной церкви в виде храма с трехсторонним обходом, где купол опирается на четыре мощных столпа, а между ними стоят пары колонн, объясняет, почему именно здесь, собственно говоря, и не было ленточного фундамента - потому что здесь не надо было ставить колонн. Одновременно, как ни парадоксально, это отвечает и еще на один вопрос: зачем Ярославу Мудрому, сыну Владимира, понадобилось строить другой собор на месте Десятинного? Почему нельзя было перестроить Десятинную церковь, священную, первую церковь русской митрополии?

Как кажется, причиной было то, что при всей грандиозности сооружений, при большом количестве различных галерей (число которых мы точно установить, конечно, не можем), Десятинная церковь сама по себе, то есть, собственно говоря, ее богослужебное пространство, была довольно узкой, довольно тесной и не подходила под те задачи репрезентации, которые ставил перед собой Ярослав в отношении своего нового храма.

Но откуда именно из Византии могли прийти мастера Десятинной церкви? Этот вопрос тоже не очень ясен, но раскопки храма показали, что изначально в его структуре (а галереи и, видимо, хоры на них были пристроены к храму изначально) используются крестчатые столпы, о которых мы уже с вами говорили. Их, по сути, можно представить себе как ядро, к которому с четырех сторон приложены пилястры. Каждый из этих пилястров продолжается дальше выделенной подпружной аркой и опирается на пристенный пилястр с другой стороны.

Этот момент отличает в Византии так называемую восточно-понтийскую архитектурную традицию, то есть традицию юго-востока Черного моря, традицию Абхазии и традицию Херсонеса, Корсуни, откуда, собственно говоря, Владимир и вернулся в Киев крещеным.

Более того, летопись, говоря о строительстве Владимиром церкви (закончил он ее, согласно летописи, в 996 году, хотя некоторые считают, что церковь была освящена только в начале XI века), говорит, что он вручил всю эту церковь почему-то не митрополиту и даже не епископу, а корсунскому попу Анастасу, тому самому, который помог ему взять город. И это несколько удивительно. Почему простой корсунский поп становится первым главой русской церкви? Может быть, это связано именно с Корсунью, с Херсонесом. И не случайно, что херсонесские трофеи, о которых я упоминал, были поставлены именно рядом с Десятинной церковью.

Присутствие князя Владимира в церкви было довольно зримо. В частности, при раскопках храма была найдена плинфа, то есть плоский тонкий кирпич, о котором у нас сегодня еще будет неоднократно речь, с княжеским знаком. В данном случае это трезуб Владимира, одно из древнейших его изображений, наряду с изображениями на вещах, на монетах, в граффити. Таким образом князь помечал, что эта черепица произведена для его постройки.

Но не менее интересна и другая находка черепицы. Здесь мы с вами видим разные фрагменты, которые более или менее собираются в один и демонстрируют греческую надпись, которая, скорее всего, читается как «плинфа Богородицы», то есть плинфа храма Богородицы, и прямо указывает на участие в строительстве этого храма греческих мастеров. Более того, по сути, перед нами первая монументальная надпись на Руси.

Немножко мы знаем об украшении Десятинной церкви, не так много, как хотелось бы, но все равно видно, что Владимир вложил довольно много сил и, самое главное, средств для этой самой монументальной декорации. Перед нами наборный пол в технике так называемой opus sectile , то есть наборная мозаика, сделанная из кусочков полированного камня. Здесь разные сорта мрамора, в том числе кусочки проконесского мрамора, который добывался на острове Проконес в Мраморном море и был крайне популярен в Константинополе. Не факт, конечно, что они привезены с самого Проконеса, - они могли быть привезены из того же Херсонеса, куда проконесский мрамор ввозился. Таким образом, этот пол опять связывает храм с византийской и даже с римской архитектурной традицией.

Более того, здесь мы с вами видим и более сложные варианты пола, очень модные в Византии. Это различные круги, пересекающиеся, переплетающиеся, набранные из таких камней.

То, что Владимир так роскошно украсил этот храм, вполне понятно, поскольку именно здесь он и планировал быть погребенным. Из этого храма происходит саркофаг, который приписывается князю Владимиру.

Подобный саркофаг был у его сына Ярослава. Итак, они хотели лежать в саркофагах, и это очень показательно, потому что в принципе для Византии этого времени уже не характерны такие античные захоронения. Здесь мы видим скорее идею подражания византийским императорам, которые, по древней традиции, погребались в храме Апостолов в Константинополе именно в саркофагах. Правда, саркофагов новых не делали, а преимущественно использовали старые саркофаги, потому что, например, самый главный императорский камень, порфир, добыть уже было невозможно.

Итак, Десятинная церковь становится очень важным вызовом Владимира в смысле идеологическом, в смысле культурном. Он создает новую христианскую державу и хочет показать, что она способна воздвигать довольно монументальные сооружения. В принципе, мы бы могли ожидать, чтобы эту традицию продолжили напрямую его сыновья, однако так не происходит. К сожалению, ничего мы не знаем и о других постройках Владимира. Точнее, мы знаем, что они были, например, церковь в Василеве, его любимой резиденции, но никаких остатков ее нет.

Спасский собор в Чернигове

После смерти Владимира наступает междоусобная война. В этой войне, как мы знаем, гибнут его сыновья Борис и Глеб. На какое-то время князем в Киеве становится Святополк Окаянный, который приходит туда с помощью поляков. В Киеве происходят пожары. Согласно Титмару Мерзебургскому, сгорает в 1017 году некий монастырь Святой Софии, то есть здание, может быть, каменное, но скорее деревянное, которое уже носило такое довольно интересное посвящение, к которому мы еще вернемся.

Наконец, Киев занимает Ярослав. Но Ярослав не может сразу начать спокойное развитие культуры здесь, потому что из Тмутаракани, с Черного моря появляется его брат Мстислав, который захватывает Чернигов, и начинается междоусобная борьба между Ярославом и Мстиславом.

Мстислав побеждает Ярослава в 1024 году, и, наконец, в 1026 году братья примирились и поделили Русь пополам. И вот с этого момента, т.е, по-видимому, с 1026 года, каждый из них начинает строить в своей столице, в Чернигове и в Киеве, соответственно, свой собор, и, видимо, каждый хотел превзойти другого в своем строительстве.

Начнем с Чернигова, с собора Мстислава. Это Спасский собор, который перед вами предстает здесь в виде плана. Темным показано основное здание, а цветом - различные пристройки более позднего времени, которые, впрочем, сейчас не сохранились и известны только по археологическим раскопкам. Довольно большое монументальное здание имеет, однако, интересный план «купольной базилики», некогда очень важный для Византии, - вспомним, что и Святая София, главный храм Византийской империи, в конце концов - это «купольная базилика», - но для IX–XI веков уже, конечно, крайне архаичный и почти позабытый. Только где-то на окраине, в провинции вдруг возникают такие вот «купольные базилики». И, по сути, черниговская «купольная базилика» - последний представитель этого типа в византийской архитектуре.

Но даже и как «купольная базилика» храм был построен очень своеобразно. Во-первых, хоры у него деревянные, то есть это деревянный настил, а не каменные своды, а во-вторых, эти хоры не доходят до конца боковых ячеек, как это было в Византии, делая их двухэтажными полностью, но обрываются у восточных столпов. Эту странность непонятно, чем объяснить, - возможно, не очень высоким уровнем работы мастеров.

Но есть и другое объяснение. Дело в том, что из летописи мы знаем, что храм не был достроен Мстиславом. Когда Мстислав умер, храм стоял на такую высоту, говорит летописец, как человек сидит на коне с поднятой рукою. Сколько это может быть? Ну три метра, чуть больше, но вряд ли сильно. То есть стены храма уже начали строить, план его был заложен, но кто и когда его достроил? Скорее всего, его достроил Ярослав, потому что, как мы с вами увидим, в технике строительства этого храма есть много общих черт с постройками Ярослава. Храм, как и большинство храмов на Руси и особенно на Украине, подвергся затем переделке, а после переделки в эпоху барокко - реставрации. Поэтому, когда мы смотрим на эти храмы, очень трудно бывает с первого взгляда вычленить, что в них древнее, а что нет. Но на самом деле основа этого храма, несомненно, древняя.

Особенно понятно это становится на раскрытых реставраторами участках, где мы с вами видим элементы декорации. В общем и целом, здания первого этапа русской архитектуры, до середины XI века, украшены почти всегда плоскими, сложнопрофилированными двухступенчатыми нишами. Этот тип декорации Владимир Валентинович Седов называет первой системой декорации русских храмов. Действительно, мы ее встречаем практически во всех них, хотя их и сохранилось и не так много.

Но не менее интересны и другие моменты. Если принцип разделки фасадов плоскими нишами скорее столичный, константинопольский, хотя на русских памятниках он меньше отвечает тектонике зданий, чем мы видим это в Константинополе, то узоры из кирпича, как мы видим здесь: сложный меандр и использование каменно-кирпичной кладки, причем с необработанным камнем, - это признак скорее византийской провинциальной архитектуры. Мы видим с вами, что необработанные камни вставлены в кирпичную раму, которая затем еще закрыта раствором и размечена, как будто под кирпич, - словно это какие-то драгоценности в оправе. Такая техника называется cloisonné, по аналогии с византийской перегородчатой эмалью: она очень часто встречается в Греции и является характеристной для так называемой элладской школы греческой архитектуры. Впрочем, мы должны с вами помнить, что мастера из провинции, из той же элладской школы, могли работать в Византии и на императорских заказах, в частности, на знаменитом монастыре Неа Мони на острове Хиос. И здесь мы с вами тоже видим такое соединение столичного и провинциального.

Еще одна очень интересная черта в кладке собора - это сложнопрофилированные пучковые лопатки. Мы видим и прямоугольные уступы, и ромбовидные, и полукруглые, которые собираются в такие пучки. Нам больше эта архитектура знакома по западу, по готической архитектуре. В Византии же она встречается крайне редко.

Но очень интересно, что практически одновременно с этим собором строятся постройки императора Константина Мономаха, в частности, его любимый храм Святого Георгия в Манганах в Константинополе, который он любил так, что перестраивал два раза. Каждый раз ему казалось, что храм слишком маленький и недостаточно красивый. И в раскопках этого храма мы находим очень похожий профиль. То есть мы видим, что, по-видимому, те мастера, которые работали на Константина Мономаха, пусть это частично были и провинциальные греческие мастера, приехали сюда на Русь и работали уже по крайней мере на достройке этого храма.

Что же касается нижней части, фундаментов этого храма и первых трех метров стен, которые относятся к эпохе Мстислава, они сложены, несомненно, в другой технике, но найти родину этих мастеров довольно сложно. Олег Михайлович Иоанесян искал их на Кавказе, но те примеры, которые он там приводит, мало похожи на эту самую черниговскую кладку. Поэтому мы разводим руками и говорим, что загадки еще остаются.

Если мы зайдем внутрь храма и отвлечемся на секунду от позднего иконостаса, который немножко мешает нам воспринимать интерьер (потому что, напомню, византийская и древнерусская алтарная преграда была невысокой и не закрывала конху, что мы с вами еще увидим в Софии Киевской), то надо обратить внимание в интерьере на этот основной принцип купольной базилики: на пары колонн и, соответственно, арки между ними в двух ярусах, первом и втором. Только за ними прячутся, напомню, не каменные своды, а деревянные хоры. В купольной базилике ощущение лонгитудинальности, ощущение векторности, ощущение движения от входа к апсиде намного сильнее, чем в крестово-купольной постройке.

Но если мы приглядимся внимательнее к деталям, мы увидим странную вещь. Сейчас эти столпы сложены из кирпича, однако это укрепление столпов, потому что внутри них скрываются, как ни поразительно, мраморные колонны и мраморные капители. Откуда их привезли - загадка. Дело в том, что в главной постройке Ярослава, в Софии Киевской, как мы увидим, никаких колонн, никаких столь мощных, несущих мраморных деталей нет - там есть лишь маленькие мраморные детали. Может быть, Мстислав заранее привез их из Тмутаракани, из византийской Таматархи, с Таманского полуострова, где он правил. По крайней мере, храм в самой Тмутаракани, который, по-видимому, заказал Мстислав, стоял именно на этих самых колоннах.

Но общее ощущение интерьера здесь все-таки очень четко средневизантийское. Несмотря на архаичность купольной базилики мы видим, что это архитектура уже нового периода.

София Киевская

Еще большую загадку представляет для нас София Киевская. В Софии Киевской заложен какой-то очень странный план, точнее очень странная идея плана, так что ученые долго и мучительно разгадывали, а что же может все-таки означать этот загадочный план. Толкования здесь были очень разные, начиная от весьма практических до крайне символических.

Одной из особенностей этого храма является наличие тринадцати куполов. Тринадцать куполов - вещь невиданная в византийской архитектуре. Максимально, что мы с вами видим в храмах Константинополя, - это пять куполов. Тринадцать куполов уже довольно давно толковались совершенно очевидно: центральный купол - это Христос, а двенадцать малых - двенадцать апостолов, четыре евангелиста и так далее.

И вот один из исследователей, Армен Юрьевич Казарян, даже выдвинул гипотезу, что такой странный план храма специально был создан, чтобы разместить на нем тринадцать куполов. Но мне кажется, в таком случае получается, что хвост виляет собакой. Если мы приглядимся к тем местам, на которых стоят эти купола, мы увидим, что галереи, изначально пристроенные к храму (а в этом сомнений нет), закрывали практически полностью боковой свет на хорах храма. А хоры храма были очень важны, потому что это место, крайне значимое для заказчика.

В Софии Константинопольской на хорах стояла императрица и находился патриархат. В Софии Киевской мы видим с вами на уровне между первым ярусом и хорами фреску с изображением семьи Ярослава, которая сходится к центру, и вполне вероятно, что Ярослав стоял на том месте на хорах, где в Константинополе находилась императрица, напротив алтаря.

Поэтому освещенность хор была очень важным вопросом. Но как их осветить, если бокового света нет? И тогда единственным вариантом остается размещение световых куполов над этими ячейками. Как кажется, этот ответ представляется более правдоподобным.

Но почему все же такой странный план у этого храма? Огромное количество крестчатых опор на довольно большом пространстве, между которыми стоят местами небольшие столпы. Почему невозможно было создать другое пространство? К сожалению, мы должны признать, что средневизантийская архитектура в качестве уступала ранневизантийской. Она не могла создавать уже таких больших купольных пространств, каким была София Константинопольская. Если в средневизантийское время требовалось построить большой храм, а требовалось это очень редко, потому что византийцы обладали большим количеством очень крупных храмов и в них не нуждались, так вот, в такой ситуации византийцы пользовались методом, который исследователь византийской архитектуры Роберт Оустерхаут назвал термином «метод умножения ячеек». Вы просто добавляете еще и еще ячейки к существующим, т.е. вы берете какой-то план за основу и начинаете его развивать.

Но какой же план был взят за основу Софии Киевской? Некоторые исследователи пытались найти ему параллели либо в каких-то отдаленных областях, в таких, например, как Болгария или Абхазия, и то непрямые, либо прототипы в ранневизантийской архитектуре. Как мы вот здесь видим, ядро Софии Киевской похоже на храм Богородицы в Мейфаркине в Северной Месопотамии (совр. юго-восточная Турция), хотя ни дата, ни происхождение этого храма не ясны.

Но, как кажется, идея Оустерхаута про умножение ячеек нам станет понятнее, если мы взглянем пристальнее на византийские образцы. Мы с вами видим, как простой тип октагона на тромпах в Неа Мони путем добавления ячеек усложняется и превращается в сложный тип, который и представлен в таких храмах, как Осиос Лукас в Фокиде или Сотир Ликодиму в Афинах.

В этом смысле, если мы на секунду вернемся к плану Десятинной церкви и посмотрим на него в реконструкции Зыкова, то мы увидим, что София Киевская представляет собой умножение ячеек этого самого ядра Десятинной церкви, храма с трехсторонним обходом, только с добавлением дополнительных ячеек и, соответственно, отодвижением пар столпов из-под купола чуть дальше. И тогда становится понятно, что можно было сравнивать храм Ярослава с храмом Владимира в пользу храма Ярослава.

Посмотрим на некоторые особенности Софии Киевской. Храм тоже, как говорят историки архитектуры, «обарочен», то есть превращен в шедевр эпохи барокко - украинского барокко. Но на тех местах, где фасады раскрыты, мы с вами можем довольно многое увидеть.

Во-первых, мы видим те же технические приемы, какие видели и на Спасе Черниговском. Мы видим эту фигурную кладку, кладку cloisonné, то есть мы можем сказать, эти храмы строили одни и те же мастера.

Но в Софии Киевской, конечно, пожалуй, из всех древнерусских церквей самое впечатляющее внутреннее пространство. Это впечатление складывается даже не столько из-за размеров храма, поскольку он не выглядит большим, а выглядит, наоборот, как множество небольших ячеек, а это величие складывается из декорации, потому что это единственный древнерусский храм, где в таком объеме была применена мозаика. Был еще Михайловский Златоверхий собор в Киеве, который был в 1930-е годы разрушен, но нигде, кроме Софии, нет в таком количестве не только мозаик, но и мраморов. Если мы войдем с вами в алтарь, то увидим внизу мраморы, а наверху мозаики.

Если мы с вами посмотрим под купол на подпружные арки, они все в мозаиках. И по странному контрасту, на остальных стенах храма просто фрески, ни мрамора, ни мозаики. Причина понятна: финансовые ресурсы князя были не бесконечны, а храм хотелось построить в какое-то обозримое время. Летопись говорит, что храм был построен в 1037 году, и, по-видимому, это так, потому что на фреске лестничной башни, то есть самого дальнего угла храма, мы находим греческое граффито 1038-39 годов. Будем считать, что 1037 год - это год окончания строительства храма.

Но даже в тех частях, которые были украшены мозаиками и мраморами, мы видим, что принцип их распределения совсем не константинопольский. В Софии Киевской мы видим мрамор только в самой нижней части, у синтрона для священнослужителей.

А выше, на плоских стенах и в конхе, идет мозаика, причем изображение Богородицы переламывается, когда переходит с конхи на плоские стены.

Если же мы посмотрим с вами на византийский принцип декораций, то увидим, что все плоские стены покрываются мрамором, а своды - мозаикой, как мы видим это практически в современнике Софии Киевской, кафоликоне монастыря Осиос Лукас в Фокиде. Таким образом, даже при использовании самых дорогих материалов и работе греческих мастеров сам принцип размещения этих драгоценных материалов в Софии Киевской был не византийским.

Тем более, что если мы посмотрим на структуру здания, то увидим, что первый карниз, который разделяет уровень хор, есть. Он здесь отмечен плитами овручского периферита, а второй карниз, который должен находиться под большими подпружными арками, в Святой Софии полностью отсутствует. Получается как бы такой полустоличный, полупровинциальный по архитектуре памятник.

Ярослав для украшения храма добыл все, что можно было. И, в частности, мы с вами видим мраморные капители, но в отличие от Спаса Черниговского, здесь они использовались, по-видимому, для алтарной преграды или для кивория храма, но не для конструктивных его частей.

Очень интересный и показательный пример - использование поливной плитки для пола, которое было, конечно, известно и в Константинополе. Конечно, это все придумали византийцы (хотя открыто это было не так давно), но использовалось оно массово в тех местах, которые не могли себе позволить настоящий мраморный пол, например, в Болгарии - в Первом Болгарском царстве. И Русь идет похожим путем.

Другие постройки Ярослава в Киеве. Золотые ворота

В той же статье 1037 года наряду со Святой Софией упоминаются и другие храмы Ярослава. Часть из этих храмов имеет явно ктиторские посвящения. Это храм святой Ирины, в честь его жены Ингигерды, в крещении Ирины, и храм святого Георгия, в честь небесного покровителя самого Ярослава. Посвящение святой Софии тоже довольно прозрачно и понятно. Это явная отсылка к Константинополю, явная попытка создать собор по образцу Софии Константинопольской.

Несколько загадочно в этом смысле выглядит посвящение первого русского храма, Десятинного храма, Богородице. Дело в том, что в Византии в это время крупные соборы не очень посвящались Богородице. Это было скорее исключение, чем правило. Может быть, в Корсуни главный собор был посвящен Богородице или тот храм, в котором Владимир крестился в Корсуни, был посвящен Богородице, - остается только гадать.

Наряду с храмами Ирины и Георгия возникают другие. Про часть этих храмов мы, к сожалению, просто не можем сказать, что это за храмы. Иногда их соотносят с храмами Ярослава, упоминаемыми в летописи, а иногда нет, но в тех постройках, которые прослеживаются археологически: храме на Владимирской улице (перед нами) и храме на так называемой митрополичьей усадьбе, мы видим сложные структуры. Мы видим, что сложное многостолпное ядро Софии Киевской продолжало воспроизводиться, пусть в более скромных размерах, уже без галерей, и в этих храмах.

И еще важно отметить, что крестчатый столп, который стал основой русской архитектуры, начиная с Десятинной церкви, был повторен не только в Софии Киевской, но и в других постройках Ярослава. И это не значит, что это строили те же мастера, что строили Десятинную церковь, пришедшие из того же центра. Это значит, что данный конструктивный принцип на Руси, где он должен был заменить мраморные колонны (во-первых, потому что колонн было не достать, а во-вторых, потому что крестчатый столп позволял перекрыть намного большие пространства), становится базовым для русской архитектуры.

В той же статье упоминается еще одна постройка Ярослава. Это церковь на Золотых воротах. Собственно говоря, она упоминается самой первой после Софии. Сказано, что после Софии он заложил Золотые ворота. То, что мы сейчас видим, это позднесоветская реконструкция, к сожалению, неудачная, хотя к моменту этой реконструкции почти до десяти метров поднимались стены ворот, хотя это были, конечно, в основном проем и их нижняя часть. О формах храма нам остается только догадываться. Иногда их реконструируют по тому, как выглядел храм на Золотых воротах Владимира, хотя, как кажется, точнее было бы реконструировать его по храму, который был над воротами Киево-Печерской лавры, потому что Афанасий Кальнофойский прямо говорит, что у них общие фасады, то есть одинаковый вид.

Сама идея Золотых ворот, понятно, приходит из Константинополя с их знаменитыми Золотыми воротами, по сути, триумфальной аркой императора Феодосия. А вот идея храма над воротами, храма, которого не было на Золотых воротах, приходит от ворот императорского дворца Халки в Константинополе. Халки - это значит «бронзовый», бронзовые ворота, главный парадный въезд во дворец, на котором был изображен образ Христа, замазанный иконоборцами и потом снова открытый. Вначале император Роман Лакапин строит на этих воротах маленький храм, а потом император Иоанн Цимисхий в 971 году, то есть незадолго до крещения Руси, строит здесь большой храм. Причем этот храм должен был стать одновременно и его усыпальницей, и храмом-реликварием, потому что он вложил туда реликвии Христа, которые привез из своего похода на восток. Такие храмы, обладавшие важными образами Христа и важными реликвиями, должны были как бы оберегать дворец от всякой нечисти, которая может туда попасть, не давая ей пройти через ворота. По-видимому, такую же роль играли и Золотые ворота в городе Ярослава, в Киеве.

София Новгородская

Но к эпохе Ярослава относится еще одна интересная постройка, но уже не в Киеве. Мы говорили о том, что он достроил, по-видимому, собор в Чернигове, но до Киева, надо помнить, он был князем в Новгороде и город этот любил. Новгородцы помогли ему в конце концов добиться великого княжения, и Ярослав направляет туда мастеров. По-видимому, отчасти это те же мастера, которые строили Софию Киевскую. Это никогда не бывают абсолютно те же мастера, потому что при больших проектах мастера всегда немного различаются: состав артели меняется, включаются новые люди, какие-то старые уходят и тд.

Так вот, Ярослав отправляет мастеров к своему сыну в Новгород, чтобы тоже построить там Святую Софию. София Новгородская - это уменьшенная копия Софии Киевской. Раньше с ними как третий памятник сопоставляли очень похожую на Софию Новгородскую Софию в Полоцке, однако в последнее время было высказано довольно убедительное предположение о том, что София Полоцкая - это постройка не середины XI века, как считалось раньше, а конца XI века. Это было предположение высказано Евгением Николаевичем Торшиным по строительной технике, и поэтому мы ее рассмотрим с вами на следующей лекции, а сейчас поговорим про Софию Новгородскую.

Ядро то же, что в Софии Киевской, скажете вы. Вроде бы практически различий нет: тоже пять условных нефов, тоже, так сказать, с запада два поперечных нефа. Но если мы приглядимся внимательнее к деталям, а, как всегда, известно, кто в них кроется, то мы увидим здесь с вами некоторую разницу. Если в Софии Киевской пять апсид, что давало возможность сделать при желании пять алтарей, то здесь апсид только три, а боковые «нефы» заканчиваются, по сути, ничем - прямой стеной. Если в Софии Киевской между столпами стоят пары колонн, с трех сторон, то в Софии Новгородской стоит всего одна колонка. Это колонка, которая разбивает линию входа, которую приходится обходить, которую нельзя пройти насквозь, делает этот памятник в каком-то смысле чуть более провинциальным.

Впрочем, общее впечатление интерьера в Святой Софии Новгородской близко к Киеву. Здесь мы видим тот же мощный карниз в основании хор, но столпы, как было сказано, уже одинарные и, соответственно, арки здесь парные. Хоры Софии Новгородской предназначались, очевидно, тоже для князя, но одновременно и для новгородского владыки, епископа или архиепископа (тут у ученых идут споры). И не случайно, что в Новгороде, который очень быстро приобретает особый статус, статус, по сути, города-республики, который лишь приглашает князей для военных и других нужд, Софийский собор становится не только символом города, - как новгородцы говорят: «Умрем за Святую Софию», - но именно архиепископским собором, в то время как уже довольно быстро князь вынужден будет на другой стороне Волхова построить себе другой собор, в чем-то, так сказать, противоположный Святой Софии.

Наконец, если посмотреть снаружи на архитектуру Софии Новгородской, то мы с вами увидим наряду со знакомыми нам вещами некоторые удивительные черты. Во-первых, глав здесь значительно меньше, чем в Киеве. Во-вторых, с фасадов максимально исчезают ниши: их значительно меньше, чем в Киеве. Но появляется и новая черта - щипцы, двускатные перекрытия вместо позакомарного, привычного нам по памятникам Южной Руси. И главное, что за ними действительно скрываются своды другой формы, так что некоторые считают это признаком западного, романского влияния. Точного ответа, почему, у нас нет, но очень важно, что от Софии Новгородской начнется линия архитектуры Новгорода, который практически до XVI века будет очень важным центром русской архитектуры.

Подводя итог сегодняшнему нашему разговору об архитектуре от Владимира и до Ярослава, надо сказать, что все самые крупные храмы Руси были построены в этот момент. И это естественно, потому что Русь, новые ее города и епископства нуждались в новых храмах: Киев, Чернигов, Новгород. Эти храмы отражали мощь единого Русского государства, ресурсы, которые были у его князя, контролировавшего огромную, богатую территорию, богатую в том числе благодаря торговому пути из варяг в греки и из варяг в арабы. И эта архитектура, в общем и целом, по сути своей, еще византийская, но в ней начинают проступать новые черты, не очень известные Византии, которые затем будут все более и более усиливаться, составляя основу новой русской архитектуры. Однако она не прекратит взаимодействовать с архитектурой византийской благодаря все новым и новым приходам византийских мастеров.

Литература

1. Комеч А. И. Древнерусское зодчество конца X - начала XII вв. М., 1987.
2. История русского искусства. Т. 1. М., 2007.
3. Раппопорт П.А. Зодчество Древней Руси. Л., 1986.
4. Раппопорт П.А. Русская архитектура X-XIII веков: Каталог памятников. Л., 1982.
5. Виноградов А. Ю. Св. София Киевская в контексте византийской архитектуры 2 четв. XI в. // Храм i люди. Збiрка статей до 90-рiччя з дня народження С. О. Висоцького. К., 2013. С. 66-80.

«Освящение Десятинной церкви» — миниатюра Радзивилловской летописи

Цикл публикаций о сохранив­шихся «на поверхности» па­мятниках древнерусской ар­хитектуры домонгольского периода мы начали с самого древнего та­кого здания на территории России. Но, как кажется, этот цикл будет неполон без рассказа о храме, раз­рушенном более трех четвертей ты­сячелетия назад и расположенном на территории другого государ­ства. Речь пойдет о первой «капи­тальной» постройке древнерусского церковного зодчества — Десятин­ной церкви, построенной князем Владимиром Святославичем сра­зу после официального принятия христианства.

Предыстория

Летописи дают нам обрывочные сведения о том, что еще до креще­ния Руси в Киеве была как мини­мум одна церковь: в договоре князя Игоря с Византией, который вошел в состав «Повести временных лет», сказано, что часть дружины Игоря и сам князь клялись «на холме, где стоял Перун», а варяги-христиане из его дружины клялись в церкви святого Ильи, причем указано, что был тот храм соборным.

В литературе второй половины ХХ в. можно найти глухие упоми­нания о том, что археолог Михаил Каргер даже якобы нашел остатки этой церкви на Подоле, и была она каменной — но никаких под­робностей, и в каталог древнерус­ских каменных храмов, о которых есть материальные свидетельства, она не попала. Поэтому официаль­ный перечень памятников древне­русского храмового зодчества мы начинаем с церкви, построенной спустя более 40 лет (я специаль­но педалирую слово «храмового», потому что в Киеве и в Чернигове в Х в. построили еще и несколько каменных теремов, которые могут быть и старше Десятинной, — но от них мало что осталось).

Сначала чуть-чуть о самом сло­ве «зодчество». В Древней Руси под этим словом подразумевали только каменное строительство. «Здати» — строить, создавать, «здо» — глина, из нее изготовляли плинфу — тонкий кирпич, из которого строили первые храмы и дворцы. Кстати, таким об­разом, «Создатель» буквально озна­чает «вылепивший из глины», если вспомнить, как (согласно Ветхому Завету) творили человека.

Да и летописи разделяли камен­ное и деревянное строительство: когда употреблялся термин «създа», то совершенно определенно име­лась в виду каменная постройка, когда «постави» — деревянная. Так что, с точки зрения древнерусского человека, «деревянное зодчество», музеи которого сейчас существу­ют в России и на Украине, — ок­сюморон, как «живой труп».

Первый храм новой веры

Итак, первой постройкой, о ко­торой мы можем сейчас говорить хотя бы вскользь, поскольку ее сле­ды можно увидеть и поныне, ста­ла киевская церковь Богородицы (Десятинная), заложенная князем Владимиром в Киеве около 989 г. и законченная в 996 г.

Почему Десятинная? Просто это был главный храм новой церкви, которой Владимир даровал десяти­ну со своих доходов. Так что уже тогда, буквально через год после официального принятия новой ре­лигии, церковь стала понятием эко­номическим.

Что мы знали об этом храме до недавнего времени? Размеры (по фундаментам, без апсид) — 35×37 м. Формат плинфы (древний тонкий кирпич) — 31×31×2,5 см.

Церковь заложена византийски­ми мастерами в 989 г., освящена в 996-м. Следует отметить, что в от­личие от большинства богородич­ных храмов на Руси ее посвятили самой Богородице, а не церковно­му празднику (Рождество Богоро­дицы, Успение и т. д.).

«Штат» храма состоял из священ­ников, которых Владимир привел из захваченной Корсуни — Херсонеса (в самой Византии город на­зывался Херсон).

Именно в нем похоронили кня­зя Владимира; кроме того, прове­ли весьма диковатую процедуру — выкопали останки братьев Вла­димира, погибших в ходе борьбы за власть еще до крещения Руси, окрестили оставшиеся кости и тоже погребли в Десятинной церкви. В 1030-х годах храм еще раз по не­понятной нам причине освятили. Тогда же Десятинная церковь на­чинает уходить в тень: сын Влади­мира Ярослав, позже прозванный Мудрым, возводит самый боль­шой храм домонгольской Руси -Софийский собор.

Увы, во время штурма Батыем Киева в 1240 г. церковь рухнула -то ли нападающие постарались, то ли спасающегося народу набилось столько, что его тяжести храм не выдержал.

История после гибели

В 1630—1640-х годах митропо­лит Петр Могила устроил в юго-западном углу древнего храма ма­ленькую церковь. Храм простоял до 1828 г., когда вместо него на боль­шей территории древней церкви построили новую по проекту ар­хитектора В.П.Стасова, предвари­тельно проведя раскопки. В 1824 г. их вел археолог К.Н.Лохвицкий, но даже в то время качество его ра­боты признали ужасным, поэтому в 1826 г. Лохвицкого сменил архи­тектор Н.Е.Ефимов. В 1908—1911 гг. те части Десятинной церкви, что не попали под застройку, раскопал Д. Милеев, раскопки в 1912—1914 гг. продолжил его ученик П.Вельмин. В 1938—1939 гг., после сноса церкви Стасова, не раскопанное Милеевым и Вельминым изучил М.К.Каргер, сводный план раскопок которого стал хрестоматийным.

Увы, даже раскопки М.К.Каргера в 1930-х годах оказались неполны­ми, фиксация их результатов была не очень качественной, сами же они практически уничтожили большую часть сохранившихся руин памятни­ка. Поэтому в основном то, что мы знаем о храме, относится к числу дискуссионной информации. Про­стой показатель: даже если иметь в виду план церкви, в научный обо­рот введено более десятка ее рекон­струкций, не говоря уже о попытках реконструировать внешний облик Богородицы Десятинной.

Начались новые исследования храма. И вынудило начать их странные телодвижения руковод­ство ставшей «незалежной» Украи­ны. Оно начало «воссоздавать» до­монгольские храмы.

В Киеве к тому времени уже восстановили три домонгольские церкви: храм Богородицы Пирогощей на Подоле, Михайловский Златоверхий собор и Успенский собор Киево-Печерской лавры. Все эти церкви были разрушены в 30−40-х годах ХХ в., существовали фо­тографии, обмеры, серьезные ар­хеологические исследования. Этого главе государства показалось мало, и в самом начале нового тысячелетия он издал Указ о восстанов­лении Десятинной церкви. Разу­меется, «в первоначальном виде». А то, что никто не знает, как она выглядела, — так это мало кого волновало. Как говорит замести­тель директора украинского Ин­ститута археологии Глеб Ивакин, «что бы ни построили на этом ме­сте, все равно экскурсовод сможет сказать: а на самом деле здесь все было не так».

Совместными усилиями россий­ские и украинские археологи суме­ли убедить изменить Указ и доби­лись разрешения сначала провести масштабные раскопки памятника, а затем уже по их результатам принять решение, стоит ли строить что-либо на этом месте и тем самым окончательно уничтожить памятник археологии или его музеефицировать.

Раскопки велись с 2005 г. Их по­мимо Ивакина возглавил руководи­тель отдела археологии и архитек­туры Государственного Эрмитажа, доктор исторических наук Олег Ио­аннисян. Эти исследования привели к очень любопытным выводам.

Тщательнейшие обмеры и фик­сация всех сохранившихся элемен­тов кладки, сохранившихся следов от деревянных колышков и леж­ней, уложенных в основание фун­дамента, позволили установить очень важные факты. Во-первых, можно считать доказанным, что храм этот построили сразу. До сих пор считалось, что ядро памятни­ка было построено в 989−996 гг., а в XI в. его дополнительно обстро­или (по крайней мере частично). Оказалось, что все элементы пла­на храма, от закладки до освяще­ния, сложились в один период, но в процессе строительства замысел и тип постройки поменялись.

Сначала, как и считалось до сих пор, храм строили как крестово-купольный. Так возведены почти все древнерусские храмы до мон­гольского нашествия, за исключе­нием нескольких построек-ротонд. Но храм для нового христианского государства требовался большой, а в Византии того времени не стро­или больших крестово-купольных зданий. Когда зодчие поняли, что строили более простую и привыч­ную базилику. Им даже пришлось разобрать часть уже построенно­го здания; в результате новых рас­копок в засыпанном в процессе строительства Десятинной церкви древнем рву обнаружены фраг­менты кладки.

Поэтому Десятинная церковь оказалась единственной базили­кой в древнерусской архитектуре. Скорее всего, единственной она и останется. Как отметил Иоаннисян, возможно, базиликой могла быть церковь в Тмуторокани 1022 г., но ее руины сохранились еще хуже. Кроме того, как базилику начинали строить Спасский собор в Черни­гове XI в., но здесь произошла об­ратная история: достроили его уже как крестово-купольный храм.

Раскопки 2005−2008 гг. Фото любезно предоставлены Г. Ю.Ивакиным

Кроме того, раскопки позволи­ли установить и то, откуда приш­ли зодчие, построившие храм. Ле­топись просто указывает: «Мастеры от Грекъ». Но эта запись могла от­носиться к территории Византий­ской империи вообще, от Констан­тинополя до Херсонеса. Разумеется, были там и собственно византий­ские, столичные мастера, но очень многое (устройство пола из полив­ной керамики, структура деревян­ных элементов фундамента) ука­зывает на болгарские провинции Византии. Более того, если учесть, что Десятинная церковь оказалась базиликой, то и ближайшие анало­гии этому храму в византийской ар­хитектуре конца Х в. тоже находятся в Византии. Последний же аргумент в поддержку этой теории археоло­ги обнаружили в прошлом году. Они нашли две плинфы, на которых еще по сырой глине, до обжига прочер­чено две буквы — щ и и. Разуме­ется, это не русские «щи» — по сло­вам Иоаннесяна, скорее всего, это обозначение какого-то числа или со­кращение какого-то слова.

Алексей Паевский

1. Афанасьев К.Н. Построение архитек­турной формы древнерусскими зодчи­ми. М., 1961, с.170−174.
2. Ивакин Г. Ю., Пуцко В.Г. Импостная ка­питель из киевских находок. — Советская археология, 1980, № 1., с. 293−299.
3. Ивакин Г. Ю., Иоаннисян О.М. О но­вых раскопках Десятинной церкви// Труды II (XVIII) Всероссийского архео­логического съезда в Суздале. М., 2008, т. 1, с 12−19.
4. Каргер М.К. Археологические иссле­дования древнего Киева. Киев, 1950, с. 45−140.
5. Каргер М.К. Древний Киев. М.; Л.,
6. 1961, т. 2, с. 9−59.
7. Комеч А.И. Древнерусское зодчество конца Х — начала XII в. М., 1987.
8. Корзухина Г. Ф. К реконструкции Де­сятинной церкви. — Советская архео­логия, 1957, № 2, с. 78.
9. Раппопорт П.А. Русская архитектура X—XIII вв. Каталог памятников (Свод ар­хеологических источников, вып. Е1−47). Л., 1982. С. 7 (№ 1).
10. Холостенко М.В. З юторш зодчества древньоп Руа Х ст.// Археолопя. К. На-укова думка. 1965, т. 19, с. 72.

Христианские храмы — наследники ветхозаветных построек. Сакральные сооруже-ния авраамических религий, в том числе православные, до сих пор создаются в соответствии с трехчаст-ной схемой, начало которой положили скиния — походное хранилище ковчега Завета, созданное Моисеем по прямому указанию Господа, — и храм Соломона (подробнее о скинии и храме Соломона можно прочитать в материале « »).

Композиция развивается с запада на восток, от входа — к алтарю. Она символи-зи-рует путь, который должен пройти христианин, чтобы соединиться с Богом. Первое помещение, притвор (в западной традиции — нартекс), означает мир, еще не обновленный, лежащий во грехе. Во время службы здесь стоят верую-щие, отлученные от причастия и находящиеся под епитимьей, а также огла-шенные — только готовящиеся принять крещение. Далее следует основной объем, неф, — символ Ноева ковчега и святилища скинии. Это место, где обре-тают спасение крещеные миряне, допущенные к причастию. Наконец, самая важная часть храма, доступ в которую для большинства людей ограничен, — алтарь с престолом. Там происходит главное событие литургии — хлеб и вино становятся телом и кровью Иисуса Христа.

2. Как храм выглядит снаружи

Успенский собор Московского Кремля Иллюстрация Галины Кребс

Обычно храм составлен из нескольких хорошо различимых элементов. С во-стока к основному объему примыкает алтарная часть. Снаружи это полукруг-лые при-стройки — . Таких пристроек может быть одна, три или пять. Сверху, над основным объемом храма, можно видеть один или несколько барабанов — это круглые или мно-гогранные башни с окнами, через которые храм освещается изнутри. Барабаны заверша-ются полусфе-рическим куполом — но снаружи мы видим не его, а главы Главы православного храма — это покрытие завершающих барабаны куполов. Иногда термин «глава» или «главка» подразумевает также несущий ее барабан. В разговорной речи главы часто называют куполами. раз-личных форм — шлемо-видные или луковичные. В отличие от купола, который является важнейшей частью строительной конструкции, главы конструктив-ную нагруз-ку не несут: это де-коративное покрытие, защищающее перекрытия от дождя или снега. Главы венчаются крестами.

Вход может быть прямо с паперти, площадки перед входом, или через раз-личные пристройки — крыльца, гульбища Гульбище — круговая галерея, поднятая до уровня пола главного яруса храма. . Чтобы прихожане не теснились, к основному помещению пристраивают трапезные. Кроме того, в состав компо-зиции храма могут входить колокольни и звонницы Колокольня — отдельно стоящая или при-строенная к храму многоярусная башня c ко-локолами и площадкой для звонаря. Звонница — стена, построенная с той же це-лью. Колокола расположены в специальных сквозных проемах на высоте, а управляются снизу — из храма или с земли. .

3. Как устроен иконостас

Высокий иконостас — своего рода экран, демонстрирующий молящимся иную, божественную реальность, — появился в русских храмах сравнительно поздно, в XV веке. До этого применялись низкие алтарные преграды в виде балюстрад или небольших колоннад. Иконостас состоит из нескольких ярусов, или чинов. Если смотреть сверху вниз, то их порядок соответствует очередности событий священной истории. Самый верхний ряд — праотеческий — посвящен тем, кто жил на земле до первого Закона, поведанного Моисею на горе Синай (Адам, Ева, Авель, Ной, Сим, Мелхиседек, Авраам и др.). Ниже, в пророческом чине, изображаются жившие в эпоху Ветхого Завета, то есть от Моисея до Христа (прежде всего Давид, Соломон, Даниил). Следующий чин, праздничный, рас-ска-зывает о земной жизни Христа, отраженной в годовом литургическом круге (так называемые двунадесятые праздники, посвященные главным событиям земной жизни Христа и Богородицы: Рождество, Крещение, Сретение и т. д.). Самый важный ряд — тот, где размещендеисус Деисус (греч. δέησις — «прошение, моле-ние») — сакральная иконография как мини-мум из трех фигур: в центре изображается Христос, по бокам — Богоматерь и Иоанн Креститель, обра-щающиеся к нему с заступ-ничеством о чело-вечестве. Эта композиция может быть дополнена изо-бражениями апо-столов, святых отцов и муче-ников, также обращенных к Христу. . Богородица и Иоанн Кре-ститель в молитвенном заступничестве за человечество стоят справа и слева от Спасителя, за ними располагаются апостолы, святые отцы и мученики В современных иконостасах деисусный и праздничный чины часто меняют местами — чтобы зрители могли лучше разглядеть небольшие детализированные образы праздничного ряда. . Наконец, нижний чин иконостаса называется местным. Здесь кроме икон Спасителя и Богородицы помещают образы местночтимых святых и храмовую икону — ту, во имя которой освящена данная церковь. Особый проход в центре иконо-стаса — двустворчатые Царские врата, символ райских врат. Когда они откры-ты, божественный свет изливается в пространство всего храма и на всех моля-щихся.

4. Что находится за иконостасом

Престол Иллюстрация Галины Кребс

Как уже говорилось, иконостас закрывает от взглядов мирян самую важную часть храма — алтарную. Когда открыты Царские врата, за ними можно уви-деть престол — освященный стол, покрытый специальными тканями, в том числе антиминсом Антиминс — плат с вшитыми частицами святых мощей. , на котором стоят священные предметы для богослу-жения. Вдоль стены апсиды тянется ступенчатая скамья с горним местом (обычно епископским креслом) посередине. Такая же полукруглая скамья, кафедра, использовалась в Древнем Риме в судебных базиликах. Царские вра-та — не единственные проходы. Справа и слева от них находятся диаконовские двери. Северная ведет в жертвенник — пространство, где у стены расположен еще один стол, тоже называемый жертвенником. На нем готовят дары для та-инства причащения: хлеб и вино, которые становятся телом и кровью Иисуса Христа. За южной дверью помещается диаконник — помещение для хранения церковной утвари и одеяний.

5. О чем рассказывают мозаики и росписи

Отечество. Купол Архангельского собора Московского Кремля Иллюстрация Галины Кребс

Если горизонтальная ось храма символизирует духовный путь христианина, то вертикальная — отражает сакральное устройство ми-ра. На самом верху, в куполе центрального барабана, помещается изображение Христа Вседержи-теля (по-гречески — Пантократора), то есть Владыки мира. В более позднее время, особенно в XVII веке, применялась и другая иконогра-фия — «Отече-ство»: с Богом-Отцом, Богом-Сыном и Святым Духом. Ниже изображаются пророки и апостолы. Если конструкция храма крестово-купольная (см. ниже), на четырехпарусах Паруса, или пандантивы, — архитектурные детали в виде вогнутых с двух сторон тре-угольников. Паруса переносят вес купола и барабана с подкупольного кольца на точеч-ные опоры. помещают четырех евангелистов, а на опо-рах Опоры — в архитектурной терминологии лю-бые свободностоящие столбы и колонны. — стол-пов Церкви: мучеников, святителей и преподобных. На южной, во-сточной и северной стенах изображены главные события священной исто-рии. На запад-ной, противоположной алтарю, стене, то есть там, где находится выход, — пугающие картины Страшного суда (получается, они служат напоминанием для тех, кто покидает храм). Апсида алтаря, напротив, посвящается самым светлым сторо-нам христи-анского вероучения — таинству евхаристии (благо-дарения, прича-щения), в ко-тором участвуют апостолы, и Богоматери.

6. Как возникла крестово-купольная система

Спасо-Преображенский собор в Переславле-Залесском Иллюстрация Галины Кребс

Первыми строителями и учителями местных мастеров стали византийцы и умельцы из стран, находившихся под влиянием Константинополя. В Во-сточно-Римской империи (то есть в Византии) к концу первого тысячелетия нашей эры уже сложился тот тип православного храма, который и сегодня является основным в восточнославянских землях, — с вписанным крестом в плане, с куполами под главками, поднятыми на барабанах, и с крестово-купольной конструкцией. Такие храмы восходили к еще более древнему типу зданий — римским базиликам, большим крытым форумам. Именно базили-ку — продолговатое здание, предназначенное для судебных заседаний, где кресло судьи помещалось в специальной полукруглой пристройке-апсиде, — взяли за образец христиане первых веков, когда им разрешили строительство собственных сакральных сооружений.

7. Как строились древнерусские храмы

Всего за первые сто лет после крещения Киевская Русь вырастила собственных зодчих, умевших обжигать кирпич и выкладывать из него стены, арки и своды. Практически сразу облик храмов — даже тех, что строили греки, — стал отли-чаться от византийских образцов. Он стал более целостным: элементы визан-тийских церквей жили собственной жизнью, тогда как части древнерусских храмов были неотделимы от общей композиции.

К XII веку в каждом княжестве появились собственные строительные бригады, а сооружения в разных частях Руси получили свои стилевые отличия. Одно-вре-менно на Руси (по крайней мере, во Владимиро-Суздальском княжестве) могли работать и западноевропейские артели. В этих случаях конструкция и ком-по-зи-ция зданий оставались восточнохристианскими, а вот в декоративном оформ-ле-нии фасадов легко заметить черты доминировавшего тогда на Западе роман-ского стиля.

Константинопольские мастера научили древнерусских строителей использо-вать особый кирпич — плинфу, известную еще со времен Древнего Рима. Плинфа — сравнительно тонкая керамическая плита, которую удобно сушить и обжигать. В XII веке с Запада пришла другая древняя технология. Наружные поверхности каждой стены выкладывали из тщательно отесанного известняка, а промежуток заливали раствором с каменным ломом. Так, например, постро-ены белокаменные храмы Владимиро-Суздальского княжества.

Основным же строительным материалом на Руси всегда было дерево, и дере-вянная архитектура оказала большое влияние на каменную. Некоторые ком-позиционные приемы, ставшие популярными в каменных постройках в XVI-XVII веках, могли восприниматься не как вновь изобретенные или воспринятые из строительной практики других стран, но как продолжение отечественной традиции деревянного зодчества. Среди таких приемов — шатровые перекры-тия, а также восьмерик на четверике — эффектное сочетание квадратного в плане объема внизу и установленной на него восьмигранной призмы.

8. Что изменилось после Орды

В русском храмовом зодчестве никогда не отказывались от крестово-купольной системы — в крупных сооружениях она применяется и сейчас. Однако в не-больших храмах чаще использовали бесстолпные конструкции, то есть те, в ко-торых своды опираются прямо на стены, а не на колонны или столбы внутри здания. Такие памятники создавались и в домонгольский период, но в XVI и XVII веке их стало гораздо больше. Одно из таких конструктивных реше-ний — шатровые перекрытия, которые придавали православному храму ассо-циирующийся с готикой прозападный вид. В 50-х годах XVII века патриарх Никон запретил подобные композиции как не соответствовавшие византий-ским традициям. Еще один способ обойтись без внутренних опор — заверше-ние квадратного в плане объема похожим на тюбетейку сомкнутым сводом или его производными. На такой свод сверху ставились декоративные главки, чаще всего на глухих, без окон, барабанах.

Чтобы расширить пространство, к церквям стали пристраивать трапезные. Если в монастырях так назывались помещения для приема пищи с небольшими встроенными церквями, то в данном случае к храму, наоборот, прибавлялось дополнительное сооружение, где никто не трапезничал, но название сохрани-лось.

9. Видим ли мы древнерусские храмы в их перво-начальном виде

К сожалению, нет. Практически ни один из древних храмов не дошел до нас в первозданном виде. Многие были разрушены, большинство перестраивались. Менялась кровля, растесывались узкие окна-бойницы, появлялась штукатурка и чу-жеродный декор. Реставраторы стремятся вернуть этим постройкам перво-на-чальный облик, однако многое приходится додумывать, исходя из известных аналогов и собственных представлений о том, что казалось красивым много веков назад.

На территории современной России полнее всего домонгольская архитектура представлена в Новгородской земле (куда монголы так и не дошли). Прежде всего, это грандиозный храм Святой Софии (1045-1052) и Георгиев-ский собор Юрьева монастыря (1119-1130) в самом Новгороде. Сюда же можно отне-сти Георгиевскую церковь в Старой Ладоге (примерно 1180-е годы) — сегодня это село Ленинградской области. В Пскове неплохо сохранился Спасо-Преобра-женский собор Мирожского монастыря (1136-1156). Три небольшие церкви XII века можно увидеть в Смоленске — лучше всего сохранился храм Михаила Архангела (1191-1194).

Наконец, белокаменное зодчество Древней Руси можно увидеть на террито-ри-ях, принадлежавших Владимиро-Суздальскому княжеству. Из самых ранних — это Спасо-Преображенский собор в Переславле-Залесском (1152-1157), Ус-пен-ский собор во Владимире (1158-1160, обстроен новыми стенами с дополне-нием угловых барабанов в 1185-1189 годах), дворцовый комплекс с собором Рожде-ства Пресвятой Богородицы в Боголюбово близ Владимира (1158-1165) и по-строен-ная неподалеку церковь Покрова на Нерли (1165), а также Дмитриевский собор во Владимире (1194-1197).

Каменные древние соборы начали строить после провозглашения христианства государственной религией Руси. Впервые они были возведены в крупнейших городах - Киеве, Владимире, а также Новгороде. Большинство из соборов сохранились до наших дней и являются важнейшими архитектурными памятниками.

Историческая справка

Древнерусское государство достигло пика своего развития в период правления Владимира Великого и его сына Ярослава Мудрого. В 988 году государственной религией было провозглашено христианство. Это имело большое значение для дальнейшего развития феодальных отношений, укрепления единства страны, расцвета культурной жизни, расширения связей с Византией и другими европейскими державами. После утверждения начали строить древние соборы из камня. Для работ приглашались лучшие мастера своего времени, использовались художественные и технические достижения эпохи.

Первая каменная церковь - Десятинная - была возведена в центре Киева при Владимире Великом. Во время ее строительства князю удалось значительно укрепить город и расширить его территорию.

в архитектуре

Древние соборы Руси очень часто по своему оформлению напоминали византийские храмы. Но в скором времени эта художественная модель стала приобретать национальные особенности.

Представляла собой крестово-купольный храм. Такую же форму имел и Черниговский Спасо-Преображенский собор, София Киевская и другие.

Рассмотрим характерные особенности византийских храмов:

• Крестово-купольные соборы представляли собой постройку, увенчанную куполом, который укреплялся четырьмя колоннами. К ним иногда присоединялись еще две (для увеличения размеров).
• Древние соборы внешне напоминали пирамиду.
• Для строительства храмов использовали специальные кирпичи определенной формы - плинфы, которые соединяли с помощью цемянки.
• Окна, как правило, имели пару проемов и арку.
• Основное внимание концентрировалось на внутреннем убранстве храма. Богатые композиции снаружи отсутствовали.

Характерные особенности древнерусской архитектуры

Древние соборы Руси строились по византийской модели. Однако со временем архитектура обзавелась своими национальными чертами.

• Храмы были значительно больше византийских. Для этого строились дополнительные галереи вокруг главного помещения.
• Вместо центральных колонн использовались большие крестоподобные столпы.
• Иногда плинфа заменялась камнем.
• Живописный стиль оформления со временем уступил место графическому.
• С XII в. не использовались башни и галереи и не освещались боковые нефи.

Софийский собор

Древний собор был возведен в период наивысшего В летописях основание Софии Киевской датируется 1017 или 1037 гг.

Собор посвящался мудрости христианского учения и был призван утверждать величие новой религии. Во времена Руси здесь располагался культурный и общественный центр столицы. Собор находился в окружении других каменных храмов, дворцов и простых городских построек.

Первоначально это было пятинефное крестово-купольное сооружение. Снаружи располагались галереи. Стены постройки были возведены из красного кирпича и плинфы. София Киевская, как и другие древние русские соборы, была украшена разнообразными пролетами и арками. Внутренне убранство изобиловало живописными фресками и позолоченными мозаиками. Это все создавало впечатление необычайной пышности и парадности. Расписывали собор одни из самых известных византийских мастеров.

София Киевская - единственный памятник архитектуры Украины, сохранившийся после нашествия монголов в 1240 году.

Храм Покрова Богородицы

Церковь, расположенная на берегу является одним из самых известных памятников архитектуры на суздальской земле. Храм был возведен Андреем Боголюбским в XII в. в честь нового праздника на Руси - Покрова Богородицы. Как и многие другие России, эта церковь представляет собой крестово-купольную постройку на четырех колоннах. Здание очень светлое и легкое. Фрески храма не сохранились до наших дней, так как были уничтожены при реконструкции в конце XIX века.

Кремль в Москве

Московский Кремль - самый известный и старый архитектурный памятник в столице России. По легенде, первая деревянная крепость была возведена еще при Юрии Долгоруком в начале XII века. Древние соборы Кремля являются самыми известными в России и до сих пор привлекают туристов своей красотой.

Успенский собор

Первый каменный собор в Москве - Успенский. Он возведен итальянским архитектором во время правления Ивана III на самой высокой точке Кремлевского холма. В общих чертах здание похоже на другие древние соборы России: крестово-купольная модель, шесть столпов и пять глав. За основу при постройке и оформлении был взят Успенский храм во Владимире. Стены возводились из железных связей (вместо традиционных дубовых), что было новшеством для России.

Успенский собор был призван подчеркнуть величие Московского государства и продемонстрировать его мощь. Здесь проводились церковные соборы, избирались митрополиты, венчались на царствование русские правители.

Благовещенский собор

В то время, когда Москва была еще небольшим княжеством, на месте Благовещенского храма располагался древний собор. В 1484 году началось строительство нового здания. Для его возведения были приглашены русские зодчие из Пскова. В августе 1489 г. вырос белоснежный трехкупольный храм, окруженный большой галерей с трех сторон.
Если Успенский собор являлся религиозным центром княжества, где проводились важные духовные и политические церемонии, то Благовещенский был домовой царской церковью. Кроме того, здесь хранилась государственная казна великих правителей.

Архангельский собор

Этот древний памятник представляет собой храм-усыпальницу, в котором хранится прах видных деятелей России. Здесь похоронены Иван Калита, Дмитрий Донской, Иван Грозный, Василий Темный, Василий Шуйский и другие.

Архангельский собор был возведен в 1508 году по проекту итальянского архитектора Алевиза. Мастер прибыл в Москву по приглашению Ивана III.

Следует отметить, что Архангельский храм не похож на другие древние соборы, расположенные на Красной площади. Он напоминает светское здание, в оформлении которое присутствуют античные мотивы. Архангельский собор представляет собой крестово-купольное пятиглавое здание с шестью колоннами. При его строительстве впервые в истории русской архитектуры был использован двухъярусный ордер для оформления фасада.

Церковь Вознесения в Коломенском

Церковь была возведена в 1532 году в честь дня рождения Ивана Грозного. Разместилось прекрасное здание на берегу Москва-реки.

Церковь Вознесения кардинально отличается от других русских соборов. По своей форме она представляет равноконечный крест и является первым образцом шатрового зодчества в России.

Культовое зодчество имело особое значение в феодальной христианской культуре. Храм являлся образом мироздания, «кораблем спасения», центром общественной жизни и средоточием всех видов искусства. Он воплощал в себе философию, этику и эстетику феодального общества. В нем произносились блестящие ораторские «слова» и «поучения», пелись величавые песнопения. В его архитектуре, стенной живописи и иконах воплощались представления о строении мира, его истории и его будущем. Самый внешний облик «украшенных» церковных зданий, с которыми не могли соперничать даже княжеские дворцы, производил особенное впечатление на простолюдинов.

Первые русские церкви были в большинстве деревянные и не сохранились до нашего времени, как, впрочем, не сохранилась и грандиозная каменная церковь святой Богородицы, построенная князем Владимиром Святославичем в 989-996 гг. и названная Десятинной (князь выделил десятую часть своих доходов на ее содержание). Правда, проведенные археологами раскопки и некоторые письменные источники позволяют нам судить об облике Десятинной церкви, имевшей три нефа с апсидами на востоке, обходную галерею и, вероятно, многоглавие. Внутри она была украшена фресками.

Древнейшим «свидетелем» тех времен и крупнейшим художественным памятником Киевской Руси является Софийский собор, построенный сыном Владимира Ярославом Мудрым (1037 г. - конец XI в.). Киевская София - величественное пятинефное сооружение крестово-купольной системы, ограниченное на востоке пятью апсидами и увенчанное тринадцатью куполами (снаружи перестроено в XVII в. в стиле украинского барокко). Огромный двенадцатиоконный барабан заливал светом центральное пространство храма. Четыре главы освещали алтарь, восемь - обширнейшие хоры («восходние полати», на которых во время богослужения находился князь со своими приближенными), занимавшие всю западную часть здания. Столь развитых хор мы не встречаем в византийских храмах. Собор был окружен одноэтажной открытой галереей. Позднее первоначальная галерея была надстроена и слилась с основным массивом церкви, а вокруг нее была выстроена новая одноэтажная галерея с лестничными башнями. Так сформировался архитектурный облик киевского Софийского собора, отличающийся ясностью и логичностью художественного замысла. Собор представляет собой как бы величественную пирамиду, мерный шаг ступеней которой последовательно и неуклонно восходит к центральной точке - блистающему позолотой главному куполу. Внешний вид собора был праздничным и нарядным. Как и все каменные постройки этого периода, он был сооружен из плоского кирпича - плинфы с применением в кладке «утопленных» рядов, покрывавшихся розоватой цемянкой. Так возникала характерная для плинфяных зданий нарядная двухцветность.

Ступенчато-пирамидальный архитектурный облик Софии и ее многоглавие отличают этот храм от однотипных византийских церквей и вводят его, как можно полагать, в русло традиции местного деревянного зодчества, повлиявшего и на Десятинную церковь. Тринадцатиглавой была первая деревянная София в Новгороде. В интерьере Софии Киевской в полную меру реализовалась идея средневекового синтеза искусств. Перед глазами вошедшего сменялись разнообразные живописные перспективы, которые влекли его к центру - в подкупольное пространство. Весь интерьер собора блистал великолепием отделки. Полы были покрыты мозаичной смальтой, инкрустированной в плиты из красного шифера или уложенной в связующий раствор. Алтарь (полностью открытый в те времена глазам собравшихся, так как перед ним находилась лишь низкая мраморная преграда, а не высокий иконостас, появившийся в более позднее время), центральный купол, восточные столбы, паруса и подпружные арки были украшены драгоценной мозаикой, а остальные части стен - многоцветной фресковой росписью. Из всех этих компонентов складывался общий художественный облик Киевской Софии - храма, создание которого его современник митрополит Илларион считал важнейшей заслугой Ярослава Мудрого: «Яко церкви дивна и славна всем окружным странам, якоже ина не обрящется в всемь полунощии земнем, от встока до запада».

Киевская София осталась не только непревзойденным архитектурным шедевром, но и оказала значительное влияние на другие выдающиеся произведения древнерусского каменного зодчества: Софийские соборы Полоцка и Новгорода.

При Ярославе больших успехов достигло не только культовое, но и гражданское зодчество (возникшее еще в дохристианский период; каменный княжеский терем упоминается в летописи под 945 г.), что было связано в первую очередь с продолжавшимся бурным ростом Киева, которому давно стало тесно в старых границах. Поэтому Ярослав «заложи» новый «город великий, у него же града суть Златая врата». Золотые ворота Киева, названные так в подражание константинопольским, являются единственным частично уцелевшим памятником светского киевского зодчества эпохи Ярослава (ок. 1037). Они представляли собой опирающуюся на мощные пилоны громадную арку, увенчанную надвратной церковью Благовещения. Вместе с тем Золотые ворота наряду с другими башнями крепостной стены ярославова Киева выполняли роль важного оборонительного узла.

Во второй половине XI в., при Ярославичах, в киевской архитектуре намечаются и развиваются новые элементы. Христианство завоевывает все более прочные позиции. Усиливается влияние христианского аскетизма, почти неизвестного при Владимире и Ярославе. Выразителем этих новых веяний в зодчестве выступает Успенский собор Киево-Печерского монастыря (во время Великой Отечественной войны разрушен фашистами и находится в руинах). Он был построен князем Святославом Ярославичем в 1073-1078 гг. и представлял собой обширный и высокий трехнефный храм, увенчанный единственным куполом. Мощные и строгие пилоны членили внутреннее пространство. Свет из барабана и стенных окон равномерно освещал центральный куб здания. Интерьер в целом стал гораздо строже по сравнению с интерьерами ранних киевских храмов. Архитектурный облик собора был типичен для монастырского зодчества второй половины XI в. По этому же типу шестистолпного одноглавого трехнефного храма были построены более ранняя церковь Михайловского (Дмитриевского) монастыря (середина XI в.), собор Выдубицкого монастыря (1070-1088) и ряд более поздних соборов в других княжествах.

Среди соседних с Киевом городов самым крупным культурным центром являлся Чернигов, принадлежавший в первой трети XI в. воинственному брату Ярослава Мудрого - Мстиславу Тмутараканскому. Он построил здесь детинец с княжеским дворцом и заложил Спасо-Преображенский собор, в котором и был погребен (1036). Главный храм Чернигова, достроенный Ярославом Мудрым, по своему плану был близок к киевской Десятинной церкви. Огромное трехнефное здание с тремя апсидами на востоке отличалось спокойным и внушительным строем каменных масс.

XI век - время расцвета искусства и на далеких берегах Волхова - в Великом Новгороде. Второй по значению город Киевской державы, постоянный политический соперник столицы, Новгород в XI в. был резиденцией наследников киевского престола, часто проявлявших «непокорство» по отношению к киевским князьям.

Древнейший памятник новгородской архитектуры, символ всей новгородской культуры и государственности - Софийский собор, построенный князем Владимиром Ярославичем в 1045-1050 гг. в центре новгородского детинца. Около этого храма собиралось вече, вершились государственные и церковные дела. «Кде святая София, ту и Новъгород!» - в этой чеканной формуле отразилось все огромное значение Софийского храма для общественной жизни города.

В плане София представляет собой громадное пятинефное здание с мощной центральной и небольшими боковыми апсидами и поясом галерей. Архитектурный облик храма отличается по-новгородски лаконичной выразительностью. Стены выложены в основном из грубо отесанных, неправильной формы камней, и лишь своды и арки - из плинфы. Собор увенчивало торжественное пятиглавие с хорошо выделенным центральным барабаном. Вокруг основного массива храма шли двухэтажные галереи с приделами. К юго-западному углу была пристроена лестничная башня, также увенчанная куполом. Таким был первоначальный облик новгородской Софии. Многочисленные позднейшие переделки, заштукатуренные стены не смогли исказить ее эпический образ, значительно отличающийся от образа киевской Софии.

В новгородской архитектуре начала XII в. прежде всего, выделяются такие монументальные сооружения как церковь Николы на Ярославовом дворище (1113) и соборные храмы Антониева (1117) и Юрьева (1119) монастырей. В летописной записи о сооружении Георгиевского собора Юрьева монастыря названо имя зодчего («А мастер трудился Петр»).

Главное достоинство архитектуры Георгиевского храма - в необыкновенной цельности художественного образа. Не менее ярко, чем в Софии, но несколько иными гранями отсвечивает в нем новгородский эстетический идеал. Зодчий Петр выполнял здесь заказ последних (перед образованием феодальной республики) новгородских князей Мстислава и Всеволода, которые, будучи вынуждены уступить детинец епископу, стремились возводить архитектурные сооружения, способные соперничать с признанной святыней Новгорода. Но мастер сумел подняться выше княжеского тщеславия, создав памятник общерусского значения. Суровым и величественным колоссом возвышается Георгиевский собор среди спокойной русской равнины. Эпической силой веет от его монолитных фасадов. Плоские лопатки, завершающиеся мягкими полукружиями, узкие щели окон и двухуступчатых ниш образуют простой и выразительный узор, как бы увеличивающий высотность архитектурной композиции. Необычное для тех времен асимметричное завершение верха, отмеченное современниками («а мастер делал Петр церковь о трех верхах»), не только вводило в конструкцию динамический элемент, но и создавало многогранный художественный образ. С западного фасада он открывался зрителю в торжественной и нарядной неподвижности. Цельность западной стены, поглотившей башенную конструкцию, и вынос почти к самой кромке фасада двух стройных, увенчанных высокими играли решающую роль. Значительная удаленность центрального купола скрадывала его несимметричное положение по отношению к боковым. На севере и юге асимметричность, напротив, прежде всего, бросалась в глаза, поражая зрителя именно возможностью «движения» этих, казалось бы, незыблемых циклопических масс.

Первые монументальные постройки Киевской Руси осуществлялись под руководством греческих зодчих, которые принесли с собой высокие профессиональные навыки и готовые архитектурные формы. Однако в новой культурной среде они возводили здания со все более ярко выраженными чертами русского национального искусства. Последние умножались и закреплялись в самостоятельных опытах первых поколений русских зодчих. Таким образом, в киевскую эпоху закладывался фундамент русской архитектурной школы, ставшей базой для будущих школ древнерусских княжеств.