Битва при Верцеллах - последняя битва Кимврской войны, состоявшаяся 30 июля 101 года до н. э. между коалицией германских племён и легионами Гая Мария. Битва окончилась полной победой Рима и предотвратила дальнейшее продолжение войны.
Кимврская война
Кимврская война (лат. Bellum Cimbricum, 113-101 годы до н. э.) - война Римской республики в конце II в. до н. э. с вторгшимися на её земли германскими племенами кимвров, тевтонов и рядом кельтских племён. Кимврская война стала первым столкновением римлян с германскими племенами. В первом сражении в 113 году до н. э. кимвры разгромили напавшие на них римские войска в северо-восточных Альпах, после чего прошли через Рейн в Галлию, где в 109 году до н. э. нанесли ещё одно поражение римским легионам. Когда римляне осенью 105 года до н. э. попытались преградить путь варварским племенам (кимврам и присоединившимся к ним германцам и галлам) из Галлии в Италию, то две римские армии были последовательно уничтожены близ Араузиона. Тем не менее, варвары отказались от немедленного вторжения в Италию, предпочитая грабить кельтскую часть Галлии. Только в 102 году до н. э. кимвры, тевтоны, амброны и гельветы-тигурины пошли в Италию, разделившись на 3 части. Летом того же года тевтоны и амброны были разгромлены консулом Гаем Марием при Аквах Секстиевых (Нарбонская Галлия), а в 101 году до н. э. при Верцеллах (верховья реки По) соединённые силы консула Гая Мария и проконсула Катула полностью уничтожили кимвров.
Предыстория битвы
Узнав о разгроме тевтонов и о неудачах Катула, оттеснённого кимврами к Паду, римляне заочно избрали Мария консулом на следующий год (101 до н. э.). Он отказался от предоставленного ему сенатом триумфа и соединил свою армию с войском Квинта Лутация в Цизальпийской Галлии. Совместно Марий и Катул перешли Пад. Источники рассказывают о переговорах с кимврами, упоминая в связи с этим только Мария, чьи полномочия были выше. Рядом манёвров римляне смогли оттеснить германцев на относительно небольшое пространство в районе Верцелл, где те начали испытывать трудности со снабжением. На Рауданских полях при Верцеллах 30 июля 101 года до н. э. произошла решающая битва.
Диспозиция и силы сторон
Джованни Баттиста Тьеполо. Битва при Верцеллах
Источники утверждают, что германцы накануне битвы представляли собой «огромное и ужасное множество», выглядевшее как «безбрежное море»; их пехота в боевом строю составила квадрат с длиной стороны около 30 стадиев, а конницы было 15 тысяч. Античные авторы называют невероятные цифры (Диодор Сицилийский говорит о 400-тысячной армии). Современные историки считают, что у кимвров было 45-48 или даже всего 25-30 тысяч воинов. Римлян же было 52 300, из них 32 тысячи воинов Мария. На стороне римлян был перевес в коннице.Консул поставил людей Квинта Лутация в центре, а свои подразделения - на выступавших флангах. Позже Катул и Сулла утверждали в своих воспоминаниях, что Марий сделал это, рассчитывая только своими силами одержать победу и получить всю славу, но неправдоподобность этой версии очевидна. Вероятно, воинам Квинта Лутация была предназначена более пассивная роль из-за того, что они были хуже подготовлены и вооружены. Строй римского войска был обращен на восток и сверкал в лучах солнца, что жутко напугало кимвров.
Ход битвы
Если верить Плутарху, воины Мария против его воли бросились преследовать нанёсшую первый удар кимврскую конницу, но из-за густой пыли «долго блуждали по равнине»; Орозий говорит, что римляне первыми ударили по конникам варваров, пока они не видели их, это полностью расстроило их, и кимвры обратились в бегство. В это время перешедшая в наступление пехота варваров наткнулась на подразделения Катула. Здесь и развернулось главное сражение. Истинность этого рассказа, основанного на воспоминаниях Суллы и Катула, оспаривается историками. Предполагается, что в ходе сражения было куда меньше неожиданностей для римской стороны. Воины Мария разбили кимврскую конницу, оба фланга соединились у лагеря варваров, а затем нанесли удар в тыл основным частям противника, где им противостоял Катул. После этого, битва превратилась в избиение. По показаниям древних историков, женщины кимвров, увидевшие поражение мужчин, сами выступили против римлян, а когда начали проигрывать, покончили с собой. Источники сообщают о 120 или 140 тысячах убитых и 60 тысячах пленных; Веллей Патеркул пишет о более чем 100 тысячах тех и других вместе. Среди погибших были два царевича, совершивших самоубийство; сам глава коалиции Бойориг и вождь Лугий.
Последствия
Битва при Верцеллах стала последней в Кимврской войне и отсрочила нападения варваров на двадцать лет. Сразу после сражения начался спор между воинами двух военачальников о том, кто внёс больший вклад в победу. Третейскими судьями стали пармские послы, которых люди Квинта Лутация водили по полю боя и показывали копья с именем Катула, которыми были пронзены тела кимвров. О результатах ничего не известно; вероятно, такие споры были вполне обычным делом для той эпохи, и сам Квинт Лутаций не был к этому причастен. По случаю победы Марий и Катул были удостоены триумфа. Марию, если верить Плутарху, предложили справить триумф одному, но он отказался, опасаясь гнева воинов Квинта Лутация. Возможно, в действительности Марий продолжал считать Катула своим союзником и не хотел давать нобилитету новые причины для антипатии. Тем не менее, вся слава досталась Марию, который достиг пика своей популярности. Его называли спасителем отечества и третьим основателем Рима, а за трапезой ему совершали возлияния наравне с богами. На средства из захваченной добычи Марий основал храм Чести и Доблести. Согласно Патеркулу "Шестое консульство ему было дано как бы в награду за его заслуги". Сам Квинт Лутаций в честь победы занялся строительством: на свою долю добычи он построил особняк на Палатине и портик на месте дома Марка Фульвия Флакка, одного из союзников Гая Гракха, украсив обе постройки трофеями Кимврской войны. Кроме того, Катул украсил храм Фортуны, обет которой принёс в начале битвы при Верцеллах, двумя статуями работы Фидия. Позже Катул в своих мемуарах постарался изобразить себя главным победителем при Верцеллах. Многие достижения Суллы и Катула в этой войне иногда считаются преувеличенными из-за того, что описывающая войну традиция в основном восходит к автобиографиям Суллы и Катула, которые, по-видимому, были направлены против Мария.
После чего занялись разбоем и грабежами по всей Фракии. Из-за Дуная на территорию Империи прибывали всё новые и новые полчища варваров, и, в конце концов, император Валент вынужден был вернуться из Антиохии, где он сражался с персами, во Фракию. Началась подготовка к решающему сражению с варварами.
Бедствие разрастается
Начиная с момента уничтожения войск комита Лупицина под Маркианополем о мирной жизни во Фракии можно было забыть. Шайки варваров бродили по сельской местности и даже покушались на города. Самым неприятным обстоятельством было то, что количество разбойников постоянно увеличивалось.
Как мы помним, во время переправы готов через Дунай римскими властями фактически были организованы голод и беспорядки, так что варвары вынуждены были продавать в рабство своих детей, чтобы купить хлеба. Некоторые продавали самих себя, желая избежать голодной смерти. Сейчас все эти рабы с радостью возвращались к соплеменникам. Кроме того, к ним бежали и другие рабы, и рабочие с приисков. Недовольные работники охотно показывали грабителям, где спрятано хозяйское добро и где пытаются спастись сами хозяева.
«Боевая песнь готов», современная иллюстрация
В довершение неприятностей, к Фритигерну присоединились два доселе вполне нейтральных готских отряда, которые квартировали в городе Адрианополь (современный турецкий Эдирне) или неподалеку от него – предполагается, что они состояли на римской службе. Во всяком случае, их вожди Сверид и Колия до поры ничего не предпринимали и не вмешивались в события. Они остались равнодушными даже к тому возмутительному обстоятельству, что их соплеменники разграбили загородную виллу адрианопольского коменданта. Автор фундаментального труда «Die Goten» Хервиг Вольфрам высказывает предположение, что именно люди Сверида и Колии «немного пограбили» адрианопольские предместья, и именно это обстоятельство стало причиной последующего конфликта.
В начале того же 377 года н.э. прибыл императорский приказ: отряды Сверида и Колии немедленно должны переправиться за Геллеспонт. Вожди запросили у коменданта провиант и деньги на путевые расходы, но тот наотрез отказал и потребовал, чтобы готы немедленно убирались из его города. Чем можно объяснить подобный, мягко говоря, неразумный отказ? Видимо, как раз тем обстоятельством, что комендант подозревал готские отряды в разбойничьем набеге на свою виллу.
Германцы настаивали на своём: без денег и провизии они и с места не двинутся. Раздражённый комендант, со своей стороны, желал только одного – отделаться от них как можно скорее. В итоге он не придумал ничего лучше как вооружить горожан и натравить их на варваров. Нетрудно догадаться, что в схватке верх одержали германцы.
Теперь ни о каком походе за Геллеспонт и речи не шло: Сверид и Колия со своими людьми присоединились к Фритигерну и предложили ему захватить Адрианополь. Некоторое время германцы действительно осаждали город, то и дело пытаясь пойти на приступ. Всё это происходило беспорядочно, без осадных орудий и без знания дела, так что, в конце концов, Фритигерн объявил, что «не воюет со стенами», и предложил оставить город в покое – вокруг было много гораздо более лёгкой добычи.
Легионы против вагенбурга
До какого-то момента император Валент считал своей первостепенной заботой персов и явно недооценивал «готскую угрозу». К тому же готы не всегда были победоносны – от Адрианополя, например, их удалось отогнать. Эти небольшие успехи расслабляли римлян и лишали их бдительности.
Пока что Валент поручил войну с готскими полчищами двум не самым талантливым своим командирам – Профутуру (командующему кавалерией) и Траяну (командующему пехотой). Оба они, по словам Марцеллина, «были о себе высокого мнения, но не годились для войны» .
В распоряжении Профутура и Траяна имелись части, приведённые из Армении. Они оттеснили германцев в Добруджу, в горы, заняли проходы и заперли противника. Пока германцы голодали в осаде, легионеры ожидали подмоги, которую, по просьбе Валента, направил его племянник и соправитель (император западной части Римской империи) Грациан: должны были прийти Фригерид с паннонскими и трансальпинскими вспомогательными частями, и из Галлии начальник императорской гвардии Рихомер со своими когортами.
Помощь от племянника оказалась, однако, малоэффективной. Во-первых, Фригерида как-то очень невовремя разбила подагра, хотя злые языки утверждали, что болезнь была только предлогом уклониться от сражения. В итоге общее командование передали Рихомеру. Во-вторых, когорты Рихомера были слишком малочисленны, и произошло это из-за козней ещё одного римского военачальника с германским именем, Меробавда: тот больше пёкся о доверенной его заботам Галлии, нежели о бедствиях Фракии. Если увести из Галлии большую часть войска, – рассуждал Меробавд, – то никто не поручится, что из-за Рейна не произойдёт нападение варваров.
И вот к северу от города Томы (Кюстендже, современная румынская Констанца), в Добрудже, Рихомер с теми войсками, что были в его распоряжении, соединился с Профутуром и Траяном.
Напротив римлян расположился германский лагерь: это было то, что позднее станут называть «табором», – телеги, поставленные в круг и выполняющие роль «крепостных стен». По-немецки такое укрепление называлось «вагенбург». Внутри этой подвижной крепости укрылись «несчётные полчища варваров» .
Нападать на подобное укрепление представлялось самоубийственным, поэтому римские военачальники решили подождать. Рано или поздно готы снимутся с места – вот тогда они будут уязвимы. Естественно, подобное соображение приходило на ум и самим варварам, поэтому они и не думали никуда перемещаться.
К вагенбургу начали стекаться те разбойничьи шайки, которые доселе занимались грабежами в округе. В конце концов переполненный табор, как кипящий котёл, готов был уже взорваться.
В итоге на рассвете германцы, выйдя из-за ограждения, набросились на легионеров. Те, дисциплинированно заняв места, каждый в своей манипуле, сомкнули щиты. Германцы, которых было значительно больше, действовали булавами, кинжалами, выискивая малейшую брешь в строю, и в конце концов прорвали левое крыло римлян.
Римская пехота, иллюстрация Агнуса МакБрайда
В прорыв тотчас устремился римский резерв. Сражение рассыпалось на тысячи мелких поединков. К вечеру поле битвы было усеяно мёртвыми телами, но только темнота остановила сражение. Враги расходились, не соблюдая уже никакого порядка. Потери с обеих сторон оказались более чем значительными. В этом отношении нельзя назвать победителя: германцам, как и римлянам, был нанесён очень большой урон. И всё же римляне оставили поле боя врагу и отошли в Маркианополь. Это сражение произошло в конце лета 377 года н.э. Рихомер вернулся в Галлию, обещав привести оттуда ещё подкрепление.
Готский прорыв
К Фритигерну, однако, тоже подошло подкрепление, и оно оказалось более многочисленным и гораздо более своевременным, чем у римлян. Готы вызвали из-за Дуная гуннов и объединившихся с ними аланов – тех самых гуннов, от которых ещё несколько лет назад германцы бежали, как от стихийного бедствия. Теперь же вестготы Фритигерна не испытывали перед ними никакого сверхъестественного ужаса и рассматривали их как союзников, пусть и временных.
На Дунае не было никакого римского заслона, который мог бы затруднить кочевникам переправу. В этом смысле стоит заметить, что во время бегства от гуннов остготы и их собратья вестготы совершенно напрасно рассчитывали на эту водную преграду как на неодолимую.
Пока Рихомер собирал в Галлии подкрепление, Валент направил к незадачливым Профутуру и Траяну ещё одного своего военачальника – магистра конницы Сатурнина. Тот, опытный вояка, сразу начал устанавливать линию постов и пикетов… и тут ему доложили о том, что на соединение с германцами идут остготы Алатея и Сафрака, и с ними аланы и гунны.
Сатурнин быстро снял все посты, собрал своих людей и отступил, понимая, что удержать позиции не удастся даже ценой очень больших потерь. Мера эта была вполне разумной, да вот только она оставила местность совершенно беззащитной. Вся Фракия от Родопских гор до Чёрного моря оказалась во власти германцев и их союзников. Варварская тьма буквально накрыла эти земли.
Гунны
Возле города Дибальта, вблизи нынешнего болгарского Бургаса на Чёрном море, варвары натолкнулись на трибуна скутариев Барцимера (Барзимера). Как видим – ещё одно абсолютно не римское имя (скорее всего, галльское). Тот со своими людьми разбивал лагерь, – а римский лагерь являет собой настоящее произведение фортификационного искусства, – когда на него налетела дикая орда. Барцимер не растерялся, приказал трубить к бою и выступил на врага. Сражение было упорным и кровопролитным, но силы оказались неравны: римская пехота не устояла перед варварской конницей, а сам Барцимер был убит.
Возвращение Валента
После этого, насколько было известно Фритигерну, опасность для варваров мог представлять только Фригерид – тот самый римский военачальник, который, страдая от подагры, уклонился от битвы в конце лета 377 года.
Фритигерн предложил избавиться от этой угрозы, и войско поддержало своего вождя. Фригерид в это время, по приказанию Валента, вернулся во Фракию и устроился в Берое (современная болгарская Стара Загора), откуда «наблюдал за сомнительным ходом дел» , держа под контролем дорогу, которая вела от перевала Шипка в долину реки Марицы. Иными словами, Фригерид намеревался придерживаться оборонительной концепции ведения этой войны.
Узнав от разведчиков о том, что на него движутся большие силы варваров, Фригерид мгновенно отошёл через крутые горы в Иллирию – и там внезапно наткнулся на отряд остготского вождя по имени Фарнобий. Тот спокойно занимался грабежами, не догадываясь о нависшей над ним опасности.
Фригерид напал на него и перебил множество его людей, включая и самого Фарнобия. Оставшихся в живых, впрочем, оказалось достаточно много, чтобы Фригерид «милостиво» позволил им поселиться поблизости от итальянских городов Мутина, Регии и Парма. О реакции местных жителей на появление подобных соседей история умалчивает.
К этому времени император Валент наконец понял, что ситуация очень серьёзная. Он поспешно заключил с персами мир и весной 378 года н.э. вернулся в свою столицу Константинополь. Дома Валента встретили без восторга: Римскую империю, как будто ей было мало внешнего врага, сотрясали внутренние, в том числе религиозные распри. Валент как арианин считался еретиком, и «католический мятеж» фактически вынудил его покинуть город. Общее командование войсками было передано прибывшему из Западной империи (из Италии) Себастьяну, «полководцу весьма осмотрительному» , а бездарный Траян был отстранён от командования, но оставлен при армии.
11 июня 378 года Валент дошёл из Константинополя до императорской виллы Мелантиады (Меланфия). Мелантиада располагалась в 27 километрах от столицы. Здесь Валент разместил свой штаб и, по словам Марцеллина, «постарался расположить к себе солдат выдачей жалованья, пищевого довольствия и неоднократными заискивающими речами» .
«Отовсюду собирались армии, чтобы совершить что-то великое и необыкновенное», – говорит римский хроникёр Евнапий. Определённо назревали большие события, и это ощущалось всеми. «Необыкновенное» действительно произойдёт очень скоро – близ города Адрианополя. Но эту битву следует рассмотреть отдельно.
Продолжение следует
- Верцеллы
Завоевание Германии
Лупия - Тевтобургский лес (9 г.) - Везер
Маркоманская война II века
Скифская война III века
Римско-алеманнские войны
Медиолан - Бенакское озеро - Плаценция - Фано - Павия (271) - Лингоны - Виндонисса - Ремы (356) - Бротомаг (356) - Сеноны (356) - Рейн (357) - Аргенторат (357) - Каталауны (367) - Солициниум (368) - Аргентарий (378)
Готская война (367-369)
Готская война (377-382)
Макрианополь (377) - Салиций (377) - Адрианополь (378) - Сирмий (380) - Фессалоники (380)
Римско-везеготские войны
Полленция (402) - Верона (403) - Рим (410) - Нарбонна (436) - Толоза (439)
Кимврская война стала первым столкновением римлян с германскими племенами. В первом сражении в 113 году до н. э. кимвры разгромили напавшие на них римские войска в северо-восточных Альпах, после чего прошли через Рейн в Галлию , где в 109 году до н. э. нанесли ещё одно поражение римским легионам. Когда римляне осенью 105 года до н. э. попытались преградить путь варварским племенам (кимврам и присоединившимся к ним германцам и галлам) из Галлии в Италию, то две римские армии были последовательно уничтожены близ Араузиона . Тем не менее варвары отказались от немедленного вторжения в Италию, предпочитая грабить кельтскую часть Галлии.
«Вместе с известием о пленении Югурты в Рим пришла молва о кимврах и тевтонах; сперва слухам о силе и многочисленности надвигающихся полчищ не верили, но потом убедились, что они даже уступают действительности. В самом деле, только вооруженных мужчин шло триста тысяч, а за ними толпа женщин и детей, как говорили, превосходившая их числом. Им нужна была земля, которая могла бы прокормить такое множество людей, и города, где они могли бы жить…
Что же касается численности варваров, то многие утверждают, будто их было не меньше, а больше, чем сказано выше.»
Кимвры
«Что касается кимвров, некоторые вещи, которые о них рассказывают, неточны, а другие истории совершенно невероятны. » Хотя античные авторы относили кимвров к германцам , указывая на их нахождение в Ютландии, современные историки обращают внимание на ряд черт, сближающий кимвров с кельтами , в частности имена их вождей .
После своей победы кимвры двинулись на запад. Пройдя через земли гельветов (совр. Швейцария), где к ним присоединились племена тигуринов и тоугенов, кимвры перешли Рейн и появились в Галлии.
Кимвры в Галлии. -106 годы до н. э.
О борьбе галльских племён с кимврами и их союзниками известно по запискам Юлия Цезаря , который спустя 50 лет после Кимврской войны покорил всю Галлию . Племена белгов (проживали на территории совр. Бельгии) единственные сумели дать отпор пришельцам . Остальная Галлия была разорена. Цезарь цитирует речь арверна Критогната, где тот вспоминает о событиях недавнего прошлого:
«Делать то, что делали наши предки в далеко не столь значительной войне с кимврами и тевтонами: загнанные в свои города и страдая от такой же нужды в съестных припасах, они поддерживали жизнь свою трупами людей, признанных по своему возрасту негодными для войны, но не сдались врагам.»
Битва при Араузионе. 105 год до н. э.
Встревоженный поражением консул Маллий Максим призвал проконсула Квинт Сервилия Цепиона к соединению сил. Цепион перешёл на восточный берег Роны, но отказался соединить армии, разбив лагерь отдельно, и даже не пожелал обсудить совместный план ведения войны. Кимвры выслали к Цепиону послов с предложением заключить мир на условии предоставления им земли. Однако тот выгнал послов, и на следующий день кимвры атаковали римлян.
«Там они [консул и проконсул]… были побеждены, принеся великий срам и риск римскому имени… Враги, захватив оба лагеря и огромную добычу, в ходе какого-то неизвестного и невиданного священнодействия уничтожили всё, чем завладели. Одежды были порваны и выброшены, золото и серебро сброшено в реку, воинские панцири изрублены, конские фалеры искорежены, сами кони низвергнуты в пучину вод, а люди повешены на деревьях - в результате ни победитель не насладился ничем из захваченного, ни побеждённый не увидел никакого милосердия» .
Мобилизация сил и военная реформа
Положение Римской республики
Разгром 2 консульских армий при Араузионе на западной границы Италии изменил отношение в Риме к войне с кимврами. По всему побережью и всем портам Италии разослан приказ, запрещающий садиться на корабли лицам моложе 25 лет. От юношей взята клятва в том, что они не покинут пределы Италии. Второй консул Публий Рутилий Руф стал спешно формировать новую армию:
«В отличие от всех предшествующих военачальников он призвал в войска инструкторов из гладиаторской школы Гая Аврелия Скавра, чтобы те внедрили в легионах более изощренную технику нанесения ударов и уклонения от них. То есть он соединил храбрость с искусством и, наоборот, искусство с храбростью, с тем, чтобы усилить качество и того, и другого.»
Именно армию, подготовленную Руфом, выбрал Гай Марий , отправляясь на войну с кимврами .
Между тем Рим получил передышку. Варвары не стали вторгаться в Италию, а предпочли опустошать Нарбонскую Галлию , оставшуюся без римских войск. Затем они двинулись в Испанию, откуда были выбиты местными племенами (кельтиберами). Согласно Титу Ливию именно тогда германское племя тевтонов присоединилось к кимврам .
Военная реформа Гая Мария
Расширение земель, подвластных Римской республике, и фактическое превращение её в империю привели к многочисленным войнам, где римские легионы сражались с местными племенами одновременно в разных концах света. Содержать прежнюю армию, набранную из свободных граждан-крестьян, стало для Рима затруднительно.
Вторжение кимвров в Италию
Катул был вынужден занять оборону по правому (южному) берегу реки По , оставив север Италии между По и Альпами на разграбление варваров. Согласно Плутарху римляне заключили с кимврами перемирие, после чего те наслаждались зимовкой в мягком климате Венеции.
Битва при Верцеллах. 101 год до н. э.
В следующем году вновь избранный консулом Гай Марий соединил под своим началом армию проконсула Катула (20 300 солдат) и свою собственную (32 тыс.), переброшенную из Галлии. Выйдя за северный берег По он стал искать сражения с кимврами. Те поначалу уклонялись, но когда узнали о разгроме тевтонов, то потребовали назначить день и место для битвы.
Армия Катула заняла центр, на её флангах Марий поставил свои войска. Кимвры построились огромным квадратом, каждая сторона которого равнялась 30 стадиям (почти 5 км) . На правый фланг кимвры вывели конницу:
«А конница, числом до пятнадцати тысяч, выехала во всем своем блеске, с шлемами в виде страшных, чудовищных звериных морд с разинутой пастью, над которыми поднимались султаны из перьев, отчего ещё выше казались всадники, одетые в железные панцири и державшие сверкающие белые щиты. У каждого был дротик с двумя наконечниками, а врукопашную кимвры сражались большими и тяжелыми мечами.»
Размеры варварского строя очевидно преувеличены античными авторами. В бою на широкой равнине легионы Мария потеряли из вида войско кимвров, которое было разгромлено силами армии Катула. В сражении пали вожди кимвров Бойориг (Boiorix ) и Лугий (Lugius ), захвачены в плен Клаодик (Claodicus ) и Кесориг (Caesorix ) . Жёны кимвров оборонялись так же отчаянно, как и ранее женщины амбронов, и так же покончили с собой как женщины тевтонов:
«Битва с женами варваров была не менее жестокой, чем с ними самими. Они бились топорами и пиками, поставив телеги в круг и взобравшись на них. Их смерть была так же впечатляюща, как и само сражение. Когда отправленное к Марию посольство не добилось для них свободы и неприкосновенности, - не было такого обычая, - они задушили своих детей или разорвали их на куски, сами же, нанося друг другу раны и сделав петли из своих же волос, повесились на деревьях или на оглоблях повозок.»
Первоисточники
До нашего времени не дошло трудов, где бы подробно излагался ход Кимврской войны на всех стадиях. Её события восстанавливаются на основе компилляции сведений от различных античных авторов.
В 113 году до н.э. Рим утвердил свое господство над всем Средиземноморским бассейном. Но с новыми землями республика обрела и новых врагов.
Римляне знали об обширных поселениях кочевников, особенно на севере, которые могли собрать гораздо более крупные военные силы, чем уже побежденные враги. Они боялись вторжения северян в Италию.
За рубежами цивилизации римские солдаты столкнулись с новым типом воина, они называли их , что означало «чужеземные» и «нецивилизованные». Любой человек, не принадлежащий к античной культуре, не владеющий латинским или греческим языками считался чужаком, варваром. В Риме эти народы считали дикими, примитивными.
Только грозная стена альпийских гор сдерживала северных варваров у границ Рима. Горные хребты Альп, окаймляющие юг Италии, выполняли своего рода роль пробки в бутылке, которая преграждала путь врагу и заслуги римлян в этом не было. Однако, Рим отдавал себе отчет в том, что в любой момент эта пробка могла вылететь, позволив врагу проникнуть в Италию.
В борьбе с растущей угрозой варварского вторжения складывалась римская армия — войско, составленное из свободных граждан, армия, отличавшаяся отменной дисциплиной, выучкой и вооружением.
Каждый римский воин носил металлический или кожаный поножи, шлем и панцирь. Полная воинская экипировка весила около 30 килограммов, т.е. составляла почти половину веса самого воина.
Именно эти закаленные ветераны вынесли на себе все тяготы римских завоеваний.
Но вернемся в столицу, где аристократы, стоящие у власти, подсчитывают доходы. Пока Рим еще не стал империей, пока это республика, во главе которой стоит сенатор. На вершине политической лестницы стоят двое избираемых правителей – консулы.
Консулы обладали высшей гражданской и военной властью в Риме. Поскольку самым главным были тогда вопросы обороны, своей главнейшей обязанностью консулы видели управление армией. Однако, они также занимались решением насущных гражданских проблем: проводили политические реформы, принимали новые законы.
Хотя римская республика и провозглашала демократические идеалы , в основе ее лежало неравенство . Простые солдаты, чьи мечи приносили Риму победы, не осмеливались даже и надеяться на тогу консула, претендовать на нее могли только выходцы из знатнейших семей.
В выборах могли участвовать те, кто принадлежал к самым знатным семьям Рима. Долгая и славная семейная история была в глазах римлян залогом того, что место правителя займет только достойный.
Однако, когда республика стала раздвигать свои границы, на смену знатности пришло богатство. Новые завоевания приносили Риму огромные богатства, считается, что именно они разложили и плебс, и правящую аристократию. С ростом благосостояния римского общества политика становилась все более и более продажной.
Подкупая нужных людей, Карбон смог добиться поста консула. Во времена поздней республики все, что связано с агитацией на выборах, определялось лишь беззастенчивым подкупом: соискатели высших постов проявляли неслыханную щедрость, обещали все, что угодно, только бы получить еще один голос.
Норикум – первая жертва варваров
Но над северными рубежами Рима нависла новая угроза – племена кимвров . Покинув свои земли в северной Европе они двинулись на юг в сторону римских владений. По словам знаменитого античного историка , дикие племена кимвров внушали ужас.
Считается, что они принадлежат к германским племенам – судя по их огромному росту, голубым глазам, а также и потому, что кимврами германцы называют разбойников. Возглавляемые вождем Бойоригом , кимвры разрушали все на своем пути.
Они напоминали людей железного века. Мы не знаем точно, что ими двигало. Возможно, они хотели захватить процветающие северные провинции, разбогатевшие от торговли с Римом, а может они просто искали счастья в землях, которые считались самыми богатыми в Средиземноморье.
Однако, богатства Рима манили не только кимвров, по пути к югу к ним присоединились еще два варварских племени – и . Объединенные силы варваров двинулись через альпийский перевал близ римской границы, населенной земледельцами Норикума . И хотя Норикум не являлся римской провинцией, пограничное положение тесно связывало его с республикой.
Древний Норикум лежал на территории современной Австрии. Его жители – норики, именем которых и была названа территория – контролировали перевалы через Альпы. Кроме того, римляне активно торговали с нориками, их мастера славились мастерством в обработке драгоценных металлов и железа.
В землях нориков имелись месторождения железной руды, золота, соли. В предгорьях Альп добыча соли была важнейшей отраслью хозяйства. Римлянам требовалось все больше соли, чтобы сохранять запасы продовольствия для армии, и эта потребность все время росла.
Для кровожадных племен кимвров деревни Норикума стали первым шагом к их заветной цели. Жаждущие грабежа, они были готовы к вторжению. Кимвры II-I веков до нашей эры имели отличные копья, мечи, топоры. Оружие было выковано из высококачественного железа.
Однако, богатств Норикума варварам было мало. Северные варвары постоянно передвигались с места на место. Их манили не только победы ради грабежей, они собирались осесть у границ Рима. Мирные жители Норикума не могли сравниться с бою с северными воинами.
Битва за Норикум
Рим, Италия, 113-й год до нашей эры. Норики отправили послов в римский Сенат с просьбой помочь отразить нашествие кимвров. Они обратились к аристократу Карбону, для которого пришло время выполнять данные ранее обещания. Тогда он занимал пост консула – самый высокий в Риме.
И Карбон приказал готовиться к войне. У него был только один год консульства, чтобы снискать славу и богатство в победоносной войне. Необходимо было проявить себя полководцем, продемонстрировать качества лидера, а значит, нужны были военные успехи. Теперь мало было опираться на знатность своей семьи, полководец должен стать настоящим вождем для тех, кто встал под его знамена.
Республике были нужны великие полководцы, и Марий был величайшим из всех , что видел Рим. С одной стороны об был великим стратегом, с другой – пользовался огромной популярность у своих солдат: он копал с ними траншеи, делил с ними кусок хлеба, воинским мастерством он превосходил любого из них, а ведь это были лучшие солдаты в мире.
Марий не был аристократом, он выдвинулся благодаря природным качествам, теме не менее он гордился своим низким происхождением.
«Я не могу полагаться на свое происхождение, но я могу показать лавровые венки и другие знаки доблести, не говоря уже о шрамах на теле. Все. Смотрите, таковы символы моего благородства».
Северные варвары угрожали Риму, и Марий стал его последней и главной надеждой.
Марий доказал свои полководческие таланты, однако трубить фанфары было пока рано. Тевтоны и кимвры громили одну армию за другой. С этим надо было срочно что-то делать, к северным границам требовалось послать по-настоящему талантливого военачальника.
Новая римская армия
Рим, Италия, 104 год до нашей эры.
Но даже великий Марий был бессилен без своей армии: опустошенный 10-летней войной Рим испытывал острую нехватку солдат. Большие потери, которые понес Рим от германских племен в 113, 109, 107, 106, 105 годах до нашей эры нанесли заметный урон римскому обществу.
Даже призвав к мечу всех, обязанных носить оружие, Марий не мог набрать среди землевладельцев достаточно пригодных для службы мужчин. Чтобы служить в римской армии в период расцвета республики, необходимо было обладать собственностью, армия формировалась из обеспеченных воинов, а их в Риме как раз и не хватало.
Марий принял простое, но действенное решение: он решил набирать солдат среди безземельных граждан. Вам не нужна собственность, чтобы быть гражданином Рима, так почему она нужна, чтобы стать легионером? Многие охотно становились солдатами – это захватывающая работа: трофеи, вино, женщины, песни, возможность увидеть мир за счет республики и т.д., именно то, что всегда привлекало наемников.
Марий объявил, что армия открыта для всех. И поскольку бедняков в римском обществе было несказанно больше, чем людей состоятельных, это позволило Риму резко увеличить свою военную мощь. Если в прошлом солдат набирали по их доходам, то Мария интересовала только их пригодность к ратному делу. Пополнив легионы, он мог теперь противостоять варварам.
Вербовка легионеров среди простонародья проходила намного быстрее, чем раньше, главную роль здесь играла щедрость полководца, обещавшего обеспечить своих людей и обеспечить сполна.
Соблазненные обещанным богатством, новые солдаты Рима отправились на войну. Марий обещает обучить их всем боевым приемам и навыкам.
«Я научу вас поражать противника. Не бояться ничего, кроме бесчестья, спать на голой земле и сражаться на пустой желудок».
Победа римлян над тевтонами
В 104 году до нашей эры армия Мария отправилась в Галлию, чтобы дать бой кимврам. К счастью для римлян, варвары решили покинуть Галлию и направились в Испанию.
Эта их ошибка позволила Марию выиграть время для обучения своих легионов. Он не только приучил их к тяготам солдатской жизни, но и заставил их полюбить это.
Марий принес в армию много нового. Например, он установил общий символ для всех римских легионов – , он приучил людей приносить все необходимое с собой, что делало армию более подвижной, груженые тяжелой поклажей воины называли себя «мулами Мария». Вьючных или тяговых животных Марий в своих военных кампаниях не использовал, у него были двуногие «мулы».
Принимая все эти нововведения, армия становилась сильнее. Не последнюю роль в этом сыграло введение типового вооружения и снаряжения.
Хорошо подготовленные сплоченные мариевы «мулы» ждали своего боевого крещения. Два года никто и не слышал о варварах, но страх оставался.
Запуганные римляне в нарушение свои традиций о сроках консулата вновь избирают Мария. Отчасти из-за угрозы вторжения с севера необходимо был идти на необычные шаги. И в 104, 103, 102, 101, 100-м годах до н.э. Мария избирают консулом.
В итоге в 102-м году до нашей эры призрачная угроза стала реальной: кимвры, тевтоны и амброны, опустошив север и запад, подошли к Риму. Марий возводит укрепление вблизи Араузиона и посылает войска на оборону Норикуму.
Защита альпийского прохода имела первостепенное значение. В течение нескольких недель половина войска тевтонов и амбронов осаждали укрепления Мария, наводя ужас одним своим видом.
Вот, что пишет Плутарх: казалось, им не было конца. Бесчисленные, наводящие страх, их крики не походили ни на что, слышанное ранее. И все же Марий принуждал своих воинов смотреть и привыкать.
Марий был блестящим полководцем, он знал, чем живет солдат, понимал его мысли и настроения. Марий дал римской республике уверенность в том, что они могут победить варваров.
Римские укрепления выстояли. Но тевтоны и амброны не отступили, их 150-тысячные орды двинулись на юг в поисках другого прохода через Альпы.
Марий уже выбрал подходящее поле боя, где он сможет, наконец, испытать всю мощь своей необыкновенной армии.
В 102 году до нашей эры сотни тысяч варваров стояли у границ Италии. Великий римский полководец Марий преследует тевтонов и амбронов, ищущих переход через Альпы. Он перебрасывает свои войска из араузионского лагеря в – нынешний Экс-ан-Прованс во Франции.
Здесь Марий отдает приказ построить лагерь. Он тщательно продумывает каждый ход. Римский лагерь стал примером выдающейся военной организации. Расположение на возвышенности давало римлянам тактическое преимущество, они могли наблюдать за действиями противника. Лагерь окружал глубокий ров, за которым возвышался вал и частокол, стояли наблюдатели и каждый знал, что он должен делать.
Была у этого лагеря и еще одна уникальная особенность. Свидетельство античного историка Плутарха: Марий выбрал место, где не было воды. Этим он хотел, как говорят, еще больше ожесточить солдат. Когда многие из них стали возмущаться и кричать, что хотят пить, Марий, указав рукой на реку, протекавшую возле вражеского стана, сказал – вот вам питье, за которое придется платить кровью.
В Роне, на берегах которой раскинулись два больших лагеря – амбронов и тевтонов – было много свежей воды. Будучи уверенными, что римляне далеко, амброны устроили пиршество и веселье.
Римляне и прежде всего простые солдаты боялись северных варваров еще и потому, что те выросли в холодном климате, а суровый климат порождает суровых мужчин: они были выше ростом, крупнее и, по мнению римлян, источали зловоние. Не потому, что не мылись – напротив, они мылись чаще римлян, но как мы используем одеколон, так мы используем медвежий жир. Римляне же привыкли к аромату оливкового масла.
Амброны не думали, что опасность может прийти из леса, но ошиблись: отряд Мария проник в варварский лагерь. Римляне не были глупцами, они знали, что идут на смертельный риск, поэтому они сначала обстреляли противника.
Мариевы «мулы» вступили в перестрелку, но варвары мгновенно подтянули силы и получили численное преимущество. Как только римлян стали теснить, Марий подтянул подкрепление. Получившие подмогу римляне отбросили амбронов к их лагерю.
И тут битва приняла странный оборот, как сообщает Плутарх: «женщины варваров, вооруженные топорами и мечами, со страшным криком ринулись в бой. Не чувствуя порезов и ран, они шли до конца, воодушевляя своим примером мужчин».
Женщины варваров всегда были на поле боя. Часто именно они тащили поклажу, и чтобы не задерживать свою армию, им надо было держаться рядом.
Их женщины были горды и независимы, предпочитая смерть поражению и плену. Римляне считали этих женщин невероятно смелыми и мужественными. Вообще, варвары казались римлянам людьми отчаянными: приводя женщин и детей на поле боя, они ставили на карту все. Победа или смерть – это было едино для всех варваров: мужчин, женщин, детей, младенцев.
Но римлянам тоже было, что защищать – их честь и Родину. Отлично обученные Марием, они добились первой за 10 лет победы над германскими варварами.
Вернувшись в лагерь, Марий начал готовиться к отражению ответной атаки, которую непременно предпримет царь тевтонов Тевтобод.
В Секстиевых водах Марий оказывается в крайне сложной ситуации. Враг, как и прежде, превосходил численно, но Марий всегда мог выбрать нужное время и место, обыграв врага тактически.
Со своим верным трибуном он разработал план засады. Марий послал Марцелла и 3 тысячи человек к тевтонскому лагерю и приказал затаиться в лесу до начала боя.
Жаждущие мести варвары поспешили к холму римского лагеря, как и планировал Марий. Согласно Плутарху, римляне встретили противника сплошной стеной щитов: «Сам Марий показывал пример в бою своим солдатам, никому не уступая и превосходя всех силой и ловкостью».
Это сражение стало настоящей проверкой методов подготовки «мулов» Мария, которые оказались достаточно сильны, чтобы нести снаряжение, доспехи и оружие, достаточно дисциплинированны, чтобы держать позиции и не дрогнуть перед яростью и дикими криками врага, а затем разбить его стремительным натиском.
Как только войско Мария оттеснило врага назад, из засады выше отряд Марцелла. Совместный удар не оставил царю тевтонов надежды на отступление.
Количество жертв поражало воображение: римляне перебили более, чем 100 тысяч тевтонов , выживших они взяли с собой в качестве рабов – военной добычи, которая принесет «мулам» Мария и всем его сторонникам богатства.
Марий покровительствовал не только своим солдатам, его щедростью смогли воспользоваться и остальные римляне. Сосредоточив в своих руках всю власть, Марий становился заступников даже для сенаторов.
Победа римлян над кимврами
Рим, Италия, 102 год до нашей эры.
Угроза варваров ушла, но римляне вновь избрали Мария на высший государственный пост, это уже пятый срок его правления – беспрецедентный случай в истории.
Страх того, что варвары вновь проникнут в Италию через Альпы, которые римляне не контролировали, был огромен, и политики должны были учитывать это.
Опасность еще не ушла, Марий разгромил только половину варварских племен. Кимвры, самые опасные из них, по-прежнему были сильны.
Пока Марий находился в Риме, кимвры прорвались через римские оборонительные линии в Норикуме. Враг, наконец, вторгся в рубежи Италии и опустошил долину реки По.
Только один человек обладал достаточным мужеством и хитростью, чтобы преодолеть эту угрозу – консул Марий.
Когда Марий прибыл в римский лагерь, кимвры отправили к нему послов – они пришли не с мечом, а с переговорами. Они сказали Марию: «мы не хотим воевать, а хотим землю. Мы хотим получить столько же земли, сколько вы дали нашим соседям у предгорье Альп».
Кимвры, видимо, еще не слышали о несчастье, постигшем их союзников – тевтонов. Скривившись в улыбке, Марий ответил: «ах, вы можете не беспокоиться, ваши братья уже получили землю, и мы с радостью даруем ее вам». Конечно, он говорил о могильной земле.
Согласно Плутарху, кимвры не поверили и потребовали доказательств: «Марий насмехался – ваши друзья здесь, и негоже вам уйти, не обняв их. С этими словами он велел привести закованного в цепи тевтонского царя Тевтобода».
Марий не пошел на сделку с кимврами, и послы вернулись, пообещав отомстить за своих разбитых союзников.
Несмотря на громкие победы Мария, римляне все еще уступали варварам в численности. Перед грядущей битвой великий полководец принес жертву богам. Римляне приносили жертву перед сражениями, желая снискать милость богов. Это не гарантировало победу, но увеличивало шансы, и римляне относились к этому очень серьезно.
Вера стала для римлян единственной защитой в этом неравном бою. Завтра потекут кровавые реки, и чьей крови прольется больше, зависит от воли богов. Марий ищет знаки в крови жертвенного козла и провозглашает, что небеса на его стороне.
В 101 году до нашей эры весь римский народ, затаив дыхание, ждал решающей битвы с заклятым врагом, стоящим у селения Верцеллы в Италии.
15-тысячная конница кимвров скачет к полю брани. Следом за ней, как туча саранчи, идет пехота.
Заняв позиции, Марий в последний раз взывает к богам. Античный историк Плутарх: «Омыв руки, Марий воздел их к небу и взмолился богам, обещая принести им гекатомбу».
В общей сложности число римлян было не многим более 50 тысяч, кимвров – как минимум в два раза больше.
Настоящий кошмар для римлян, но Марий идет на хитрость: его войска стояли спиной на восход, и в момент, когда солнце было в зените, его лучи сверкали на лориках легионеров. Варварам казалось, что войско объято огнем, будто бы боги извергают молнии, желая помочь их врагам.
Почувствовав панику в рядах врага, римляне перешли в наступление. У римлян были пращники и лучники, но главной ударной силой стали легионеры – люди, готовые пролить кровь, люди, готовые слышать стоны жертв и соратников, погибающих рядом. Они часто не знали, что происходит вокруг — им мешал шлем. Они почти ничего не слышали и могли видеть только перед собой. Это требует мужества и самоотверженности, необходимо преодолеть страх.
Римляне разгромили 120-тысячное войско кимвров , но главное – они изгнали страх, нависавший над Римом уже 13 лет.
Формирование авторитарного режима в Риме
Марий возвращается на Родину героем. Восхищенная толпа в один голос называет его спасителем Рима. Несмотря на закон, согласно которому никто не имеет право на повторное консульство, его призывают вновь занять высший пост.
Шаг за шагом Марий приближался к тому, чтобы народ увидел в нем постоянного правителя . Таким образом, мы подходим к появлению императорской власти .
Именно этого опасалась вся аристократия. Теперь, когда угроза варварского вторжения исчезла, многие знатные люди стали проявлять к Марию открытую вражду.
Чтобы остаться у власти, Марий должен был найти поддержку извне. Он ищет коррумпированных политиков, не чурающихся взяток и убийств.
Как политик Марий не смог найти себе надежных союзников. Его твердость и проницательность, спасавшие его от мечей и копий на войне, не нашли своего воплощения с боях политических.
Завидуя восходящим военным знаменитостям, Марий заказывал убийства многих своих соперников. Под руководством Мария насилие, а не слово, становится главным рычагом урегулирования политических споров. Он спас Рим только для того, чтобы вырезать сердце республики.
Тем не менее, Марий не потеряет любви народа. В 86 году до нашей эры незадолго до смерти он был избран на должность консула в 7-ой раз.
Марий заложил традиции военной власти и сформировал общественное мнение для перехода к авторитарному режиму . Это поворотный момент, поскольку в дальнейшем баланс власти будет смещаться. Вместо 10-20 семей, контролирующих консулат, власть начала переходить в руки знаменитых военачальников. Деньги и поддержка армии давала возможность полководцам не беспокоиться о сборе голосов и запугивать своих конкурентов угрозами расправы. Все это выльется в будущем в большие проблемы для римского государства.
Как только Рим начал свой медленный, но верный путь к диктатуре , он заронил семена своего распада. Политическая несправедливость и войны не закончатся уже никогда.
и Средиземноморья . Были уже покорены Македония и Греция , стерт с лица земли Карфаген и почти подчинена Испания . Северные соседи Рима — кельты , или галлы, уже перестали страшить своей храбростью жителей Вечного города. Они потерпели много поражений от римлян и начали покоряться. Римские легионы шагнули за Альпы . Тем самым территория республики распространилась и на южную Францию, называемую тогда Галлией (со временем эта римская провинция значительно расширилась). И здесь в 113 году до н.э. они впервые встретились с кимврами и тевтонами.
В тот год союзное римлянам галльское племя таврисков , жившее на территории современной Австрии , попросило римский сенат о помощи против неведомых пришельцев. На север была отправлена армия консула Папирия Карбона (Gnaeus Papirius Carbo). Он пытался завлечь кимвров в засаду, но обман был раскрыт, и разгневанные варвары разгромили римлян. Через пару лет кимвры и тевтоны объявились уже на территории южной Галлии, они разбили её римского наместника, а затем и армию консула Кассия Лонгина (Lucius Cassius Longinus), который погиб и сам. Наконец, в 107 году до н.э. вступившие в союз с кимврами и осмелевшие галлы — тигурины и вольки — заманили в засаду и уничтожили ещё одну римскую армию.
Древние германцы. Современная реконструкция. Фото автора |
Привыкшая к победам Римская республика давно не знала такой череды поражений. Престиж Рима среди варварского мира Европы был подорван. Угроза нависла над самой Италией . Тогда в 105 году до н.э. сенат пошел на объединение двух консульских армий, каждая из которых насчитывала 40 тыс. человек, в единую группировку. В помощь консулу Сервилию Цепиону (Quintus Servilius Caepio, ок. 150-после 95 до н.э.) был отправлен новоизбранный консул Гней Максим (Gnaeus Mallius Maximus). Прибыв в южную Галлию раньше, Цепион успел разграбить святилище племени вольков в Толозе (современный город Тулуза), и ходили слухи, что он пытался все сокровища присвоить себе. Но алчный римлянин надеялся еще и стяжать лавры победителя грозных варваров. Прибывший со второй армией Максим был формально выше по должности, так как срок консульских полномочий Цепиона уже истек. Но кичившийся своим знатным патрицианским происхождением Цепион не желал подчиняться выходцу из плебеев . В результате объединение двух римских армий так и не состоялось.
Цепион отказался перевести свою армию на другой берег Роны даже тогда, когда стало известно, что армия кимвров приближается. Видя упрямство коллеги, Максим предпочел решить дело миром. Он начал переговоры с врагами, которых смутило наличие сразу двух мощных армий римлян. И тогда Цепион испугался, что заслуга окончания войны с кимврами достанется Максиму. Не предупредив его, он двинул свою армию в атаку на лагерь кимвров и их союзников. Варвары обрушились на Цепиона всей массой и с ходу захватили его позиции. Затем, опьяненные победой, они двинулись на армию второго консула. Максим пытался организовать сражение, но легионеры, шокированные стремительной гибелью армии Цепиона, не смогли остановить северных варваров. Разгром был полным. Мало кто из римлян спасся из этой страшной битвы при Араузионе. Это была катастрофа, сравнимая только с разгромом римлян в знаменитой битве при Каннах (216 до н.э), который учинил карфагенский полководец Ганнибал (Hannibal Barkas, Hanni-baal, 247-183 до н.э.). Погибло около 80 тыс. воинов, не считая прислугу. Бóльших потерь в одном сражении Древний Рим не знал.
Кровь и котел
В сочинении римского историка Павла Орозия (Paulus Orosius, ок. 385-420) сохранилось описание грандиозного жертвоприношения богам войны, устроенного кимврами после битвы:
[Захваченные] одежды были порваны и выброшены, золото и серебро сброшено в реку, воинские панцири изрублены, конские украшения искорежены, сами кони низвергнуты в пучину вод, а люди повешены на деревьях.
Рим погрузился в траур, но ещё страшнее была паника. Город был охвачен страхом перед вторжением беспощадных варваров в Италию. Однако кимвры и тевтоны дали Риму передышку, отправившись грабить Испанию.
Кто же были эти пришельцы, как смерч прошедшие по Европе? Кимвры и тевтоны остаются загадкой для историков по сей день. Вероятно, они двинулись в свои странствия с территории современной Дании и северной Германии . Специалисты не пришли к однозначному выводу относительно их этнической принадлежности. Почти наверняка можно считать, что часть, а то и основная масса кимвров и тевтонов были древними германцами . Однако среди них явно присутствовал кельтский элемент. Так, кельтскими по происхождению были имена известных нам вождей кимвров и их союзников: Бойориг, Гезорикс, Тевтобод . Происхождение имени «кимвры» — тоже предмет научных споров. Что касается тевтонов, то их имя, возможно, связано с древним германским словом tuat, означавшим «племя» или «народ-войско». Вероятна также связь с именем древнегерманского бога войны Тиу, или Тюра .
Кимвры и тевтоны двигались в поисках нового места для поселения вместе с семьями, грабя все на своем пути. По ходу продвижения на юг к ним присоединялись группы других племен, формируя разноплеменное ополчение огромной численности и разрушительной силы. Говорили, что их число доходило до трехсот тысяч, не считая женщин и детей. Как писал Плутарх (Πλούταρχος, ок. 45-ок. 127), в битве «быстротой и силой они были подобны огню, так что натиска их никто не выдерживал, и все, на кого они нападали, становились их добычей».
Большое впечатление на римлян произвели одетые в белые одежды и вооруженные мечами жрицы-прорицательницы германцев, совершавшие человеческие жертвоприношения. Так описывал их Страбон (Στράβων, ок. 64 до н.э.-ок. 23 н.э.):
Эти жрицы бежали через лагерь навстречу пленникам, увенчивали их венками и затем подводили к медному жертвенному сосуду вместимости около 20 амфор. Здесь находился помост, на который восходила жрица и, наклонившись над котлом, перерезала горло каждому поднятому туда пленнику. По сливаемой в сосуд крови одни жрицы совершали гадание, а другие, разрезав трупы, рассматривали внутренности жертвы и по ним предсказывали своему племени победу. Во время сражений они били в шкуры, натянутые на плетеные кузовы повозок, производя этим страшный шум.
К жрицам древних кимвров и тевтонов восходит фигура мрачной провидицы- вёльвы , которая встречается в германском эпосе, в частности в « Старшей Эдде ».
Подобное жертвоприношение, вероятно, изображено на стенке найденного в одном из торфяных болот Дании серебряного котла, получившего название котла из Гундеструпа . Этот удивительный ритуальный предмет попал на север Европы скорее всего откуда-то с Дуная и был сделан, вероятно, кельтами. Кимвры совершали походы на Дунай. Учитывая, что именно на территории Дании находилась их родина, котел мог быть приобретен и брошен в озеро как жертва именно кимврами. Если в реальности пленных римлян приносили в жертву жрицы германцев, то на котле изображен, вероятно, сам адресат жертвоприношения: фигура великана, опускающая человека в сосуд, может изображать самого бога. Этим богом мог быть кельтский бог Тевтат или германский Тиу, имена которых связаны с именем тевтонов.
Мулы Мария
Он уже зарекомендовал себя как способный полководец и был популярен среди плебеев. Прибыв в Рим из Африки, Марий отпраздновал триумф над нумидийским царем Югуртой (Jugurtha, 160-104 до н.э.) и сразу начал готовиться к следующему походу, включив в новую армию проверенных ветеранов нумидийской войны (112-105 до н.э.). Этих солдат было сложнее испугать: им были нипочем ни грозные крики врагов, ни слухи о кровавых истязаниях пленных. Они привыкли к дисциплине, которую Марий насаждал в своих войсках железной рукой. Грубый, с непривлекательной внешностью, он завоевал уважение армии своей справедливостью, твердостью характера и умением ждать и дожидаться нужного момента для удара по врагу — то, чего так недоставало Цепиону.
Направив свою армию в Галлию в 102 году до н.э., Марий заставлял своих солдат совершать длинные переходы, таща на себе поклажу и оружие, чтобы закалить их волю и тела. Его легионеры стали шутливо называть себя «мулами Мария». Между тем, поводов для оптимизма было мало: стало известно, что варвары решили, наконец, вторгнуться на благодатную землю Италии. Но германские вожди совершили роковую ошибку. Они разделили свои силы: тевтоны направились в Италию с запада через Галлию, а кимвры пошли в обход, собираясь перейти Альпы и войти на Апеннинский полуостров с севера. Против кимвров была послана армия под командованием консула Квинта Катулла (Quintus Lutatius Catulus, ок. 150-87 до н.э.), а Марий встал лагерем на пути орды тевтонов и союзных им племен на берегу все той же Роны.
Следуя своей тактике, римский командующий выжидал за стенами укрепленного лагеря, стремясь усыпить бдительность врагов. Не давая ввязываться в стычки с тевтонами, вызывавшими римлян на бой, Марий заставлял солдат наблюдать за боевыми приемами германцев. У легионеров страх перед огромными северными воинами сменился жаждой отомстить тевтонам за их наглость. Тем временем тевтоны, отчаявшись выманить римлян за стены лагерного частокола, двинулись в Италию прямо мимо римского лагеря. Огромная масса людей двигалась мимо лагеря Мария шесть дней. Рассказывали, что варвары со смехом спрашивали римлян: не хотят ли они передать что-нибудь своим женам в Риме? Сам Марий осторожно пошел следом за германцами, всякий раз разбивая лагерь на возвышенностях. Найдя удобное место близ местечка Аквы Секстиевы в Провансе (современный город Экс-ан-Прованс), он стал готовиться к сражению.
Битва за Италию
К этому времени тевтоны, похоже, потеряли всякое уважение к воинам Мария. Этого и добивался римский консул. Накануне битвы он отправил в соседний лес три тысячи солдат в засаду, а утром выстроил рано позавтракавших легионеров на холме у лагеря. Увидев, что римляне покинули лагерь, тевтоны всей огромной массой ринулись в атаку вверх по холму. Но легионы стойко сдержали первый натиск германцев и начали теснить их сверху. Марий лично ободрял солдат, находясь в строю. В этот момент из леса в тыл тевтонам ударила засада, что вызвало сумятицу в их рядах. Смешавшись в беспорядочную толпу, тевтоны обратились в бегство, и римляне показали, что могут быть не менее беспощадными, чем дикие варвары.
На поле битвы насчитали до 150 тыс. убитых. 90 тыс. германцев попали в плен и были обращены в рабство. Грозное племя тевтонов практически перестало существовать. На поле боя Марий устроил жертвоприношение богам, сложив в кучу захваченные трофеи и спалив их в огромном костре. В момент жертвоприношения, когда победоносный полководец стоял, увенчанный венком, с факелами в обеих руках, прибывший из Рима вестник сообщил собравшейся вокруг армии, что Гай Марий в очередной раз заочно выбран консулом для продолжения войны с германцами. Это был момент триумфа.
Но вскоре выяснилось, что праздновать победу рано. Кимвры, пройдя Альпы, оказались в Италии. Рассказывали, что суровые сыны севера шли через перевалы полуобнаженными, невзирая на снегопады. Подложив под себя свои огромные щиты, кимвры скользили на них по альпийским склонам. Армия Катулла отступила. Было ясно, что он один не остановит германцев. На соединение с Катуллом стремительно направился Марий. Опьяненные красотами цветущей Италии, кимвры стали требовать от римлян места для поселения для себя и своих братьев — тевтонов. На переговорах Марий заявил в ответ, что тевтоны уже получили от римлян землю, причем навсегда. Узнавшие о печальной участи тевтонов кимвры приготовились сражаться.
30 июля 101 года до н.э. обе армии выстроились на равнине близ города Верцеллы (современный Верчелли) в северной Италии. Римская армия насчитывала, вероятно, около 60 тыс. человек. На флангах встали войска Мария, а центр заняли легионы Катулла. В войсках Катулла тогда служил Корнелий Сулла (Lucius Cornelius Sulla, 138-78 до н.э.), ставший позднее главным противником Мария в первой гражданской войне (88-87 до н.э.). Позднее он станет всесильным диктатором Рима. Сулла написал дневник, из которого античные писатели черпали подробности войны с германцами. Сулла сообщал, что пехота кимвров, вышедшая из их лагеря была построена огромным квадратом. Длина стороны квадрата равнялась приблизительно 30 стадиям, то есть почти пяти километрам. Кавалерия кимвров выехала, одетая в шлемы, украшенные масками страшных, чудовищных звериных морд с разинутой пастью. На всадниках были железные панцири, а в руках они держали белые щиты. Пока разгоралось конное сражение, пехота германцев, по словам Плутарха, медленно «приближалась, колыхаясь точно безбрежное море». Римские консулы обратили молитвы к богам и двинули легионы вперед. Началось ожесточенное сражение. Кимвры были непривычны к жаре и палящему итальянскому солнцу и стали быстро уставать. Натренированные ветераны Мария, напротив, сохраняли боевой пыл и энергию. Самая ожесточенная схватка разыгралась в центре, где кимвров, сраженных мечами римских легионеров — гладиусами, полегло больше всего.
Когда германцы стали отступать, преследовавшие их римляне увидели страшную картину: женщины варваров, не желая стать добычей победителей, убивали бегущих мужчин, душили своих детей, бросали их под колеса повозок и под копыта лошадей и наконец закалывались и вешались сами. Несмотря на это, если верить Плутарху, римляне взяли в плен около 60 тыс. человек, вдвое больше германцев было убито. Кимвров постигла участь тевтонов. Народ в Риме провозгласил Мария новым основателем города, спасшим его от ужасной опасности. Оба консула отпраздновали в столице блестящий триумф. Так Рим сокрушил одного из своих самых опасных врагов. Впереди у римского государства было много войн с германцами, которые в конце концов в V веке н.э. сокрушили ослабевшую Римскую империю. Но в памяти римского мира на столетия сохранились воспоминания о первой и, возможно, самой страшной войне с германцами.
Кимвры не сразу исчезли после побоища при Верцеллах. Часть племени ещё несколько столетий продолжала жить на родине — на территории современной Дании, пока не растворилась среди соседей. Имя этого народа сохранилось в названии области Химмерланд на севере Дании. Что же касается тевтонов, то они, казалось, исчезли бесследно. Но в Средние века слово «тевтонский» превратилось в синоним слова «германский». Вспомним Тевтонский орден и его обширные владения на берегах Балтики. Даже современное самоназвание немцев и название Германии — Deutsch и Deutschland содержат корень tuat/teut, звучащий в страшном для римлян имени древних тевтонов.
Новости партнёров